«Иловайск 2014»: Четвёртый фильм из киновселенной донбасской войны
Хочется сравнивать украинское кино не с российским агитпропом, а с лучшими мировыми образцами военных картин.
Хочется сравнивать украинское кино не с российским агитпропом, а с лучшими мировыми образцами военных картин.
Кто-то по детской наивности полагает, что если все добрые люди откажутся участвовать в войне, то будет мир. Нет, друзья.
Снег после взрыва мины покрывается черной пылью. Она распространяется вокруг идеальным радиальным градиентом от черного до светло-серого.
Сеитаблаев решительно отказывается от дегуманизации противника, при этом не скатываясь в сопливое всепрощенчество.
Если уж хочется сделать приятное АТОшникам — сделайте страну такой, чтобы солдат с легким сердцем мог сказать, что всё было не зря.
The only basic value around which the left and libertarian policies can be built up are people. Not states, not nations, not ideas, not myths, but people. And people are not like some abstract...
Судя по радиоперехватам, сепары говорили с явно выраженным русским акцентом, а некоторые чётко выдавали коренных москвичей и петербуржцев.
Мы остались один на один с войной. Нас было десять человек на триста метров неглубокой траншеи в каменистом грунте. Капониры, несколько хлипких тесных блиндажей…
Ukrainian marxist Eugene participated in the ATO in Donbass. Found out about this, the Nihilist decided to ask him a few questions.
Мы вслушивались в звуки тренировки третьего батальона в поле, вжимались в окопы при «тренировке» по нам сепаров, тренировались и отрабатывали ответку по ним и ждали. Ждали наступления третьего батальона.
Что меня сподвигло написать обо всём этом? Наверное то, что имел много времени, пока лежал в госпитале Волновахи в марте 2016 года. О чем хотел написать? О том, что видел, что знаю, для чего...