Слишком часто интерсекциональность используется исключительно как инструмент понимания того, как эти угнетения пересекаются в будничной жизни человека и производят идентичность, уникальную по составу и пропорциям.
Они совершили путешествие в Россию скорее во времени, чем в пространстве. Мы попытались это зафиксировать, отмечая ключевые пункты.
Несколько лет назад Игаль написал интересный текст о вооруженных силах и анархизме, о защите революции, которую многие анархисты пытаются избегать в своих рассуждениях. Сегодня его старый текст снова оказался актуальным. Мы пообщались с Игалем о войне в Донбассе и Курдистане, о том, что анархистам делать в сложившейся ситуации, и о том, как выглядит современная война с точки зрения либертариев.
Болотный процесс в нескольких актах, процесс над Алексеем Сутугой, Романовым, наш процесс, процесс над Надеждой Савченко — все это с целью продлить срок этого режима. Но, бросая нас в тюрьмы, этот режим приближает свой конец
Большая корпорация обиделась, посчитав, что называть захватчиков зелёной зоны рейдерами как-то обидно. Возьми да и подай на студентку в суд.
Ярик пришел работать в конце лета. На вид он был смешной – джинсовая старая куртка варенка, ботинки «100 лет Одессе» и самое главное – это прическа! Практически лысая голова и огромная челка, профилированная и выставленная вперед как козырек у фуражки адмирала флота. Челка была знатная. На вопрос Палыча: «Ты долбоеб что ли? Зачем тебе такая прическа?», Ярик резонно отвечал: «Моя прическа – символ протеста против войны в Югославии, война кончилась – а я так и стригусь»
Популістська тема заборони абортів спливає з глибин темного несвідомого поборників так званої традиційної моралі регулярно. Спливає і ніяк не тоне. Чому?
После просмотра Ex Machina я первым делом серьезно засомневался в значимости для сути повествования темы искусственного интеллекта. Куда более сильным компонентом показалась тема хозяина и его детища, чья самостоятельность считается ненужной и опасной.
Трохи більше ніж два роки тому тому помер Дмитро Гройсман, “панк від правозахисту”, який допоміг безлічі ув’язнених та шукачів притулку. Його побоювалися менти, прокури, судді і навіть начальники тюрем. Також Дмитро завжди був принциповим прихильником свободи слова в усіх її проявах. Дмитро помер незадовго до винесення вироку за сфабрикованим проти нього справі про “поширення порнографії в інтернеті”. Посмертний вирок був виправдувальним. Організатори цькування правозахисника досі не покарані.
Очень часто такое можно услышать в беседах девушек, которые учатся в 10-11 классе. К формированию таких взглядов на точные науки прикладывают руку и сами преподаватели с стереотипными и вредоносными тезисами “Девочки хуже понимают точные науки”, “Девочкам математика не нужна, главное — найти свою любовь”. А корни этой беды — изначальная неправильная установка на тему того “зачем нужны получаемые знания?”. Они не сколько для точных формул, сколько для общего понимания мира и процессов, которые в нём происходят.
О чем лучше писать, чтобы узникам было приятно получить письмо? Прежде всего, нужно понимать, что отчаяние – пожалуй, самое опасное чувство, когда смотришь на мир сквозь решетку. Оно охватывает, когда думаешь, что твой круг общения забыл о тебе, когда ты попал в беду. Огромным камнем давит на психику отсутствие вестей с воли, где жизнь не расписана по минутам.
Летним днем 1989 года на московском Арбате Я познакомился с молодым человеком по прозвищу Нигилист. Он приехал автостопом из Луганска, Который тогда еще назывался Ворошиловград. Парень носил джинсовую безрукавку со значком анархии И длинные...
