Записки одного замполита. Часть четвёртая
Судя по радиоперехватам, сепары говорили с явно выраженным русским акцентом, а некоторые чётко выдавали коренных москвичей и петербуржцев.
Рубрика: Былое и думы
Мой 2014 год. Часть третья
Мы остались один на один с войной. Нас было десять человек на триста метров неглубокой траншеи в каменистом грунте. Капониры, несколько хлипких тесных блиндажей…
Записки одного замполита. Часть третья
Мы вслушивались в звуки тренировки третьего батальона в поле, вжимались в окопы при «тренировке» по нам сепаров, тренировались и отрабатывали ответку по ним и ждали. Ждали наступления третьего батальона.
Історична політика є хворобою всіх посткомуністичних країн
Увесь час мені кажуть: «Якщо УПА та ОУН не герої, то хто ж тоді наші герої?». Я кажу: «Треба вирости! Треба бути дорослими!».
Записки одного замполита. Часть вторая
Что меня сподвигло написать обо всём этом? Наверное то, что имел много времени, пока лежал в госпитале Волновахи в марте 2016 года. О чем хотел написать? О том, что видел, что знаю, для чего...
Мой 2014 год. Часть вторая
Я услышал, как рвутся мины — этакий отвратительный рявкающий звук. Поступила команда «с брони!», и наша пехота горохом посыпалась на землю, водя автоматами по акациевым зарослям. Я остался на башне один.
Записки одного замполита. Часть первая
Часто спрашивают, как я, мирный человек, стал военным, и что я при этом чувствовал? Мое психологическое привыкание к войне и ее быту происходило постепенно. Изначально я решил для себя: не «отмазуюсь», не «кошу», и если ко мне приходит повестка, я иду на войну без вопросов.
Мой 2014 год. Часть первая
Внешней вооруженной угрозы быть не может, думал я — любой спор будет решен мирно, Киев прогнется — и всё. Так я полагал до двадцатых чисел февраля 2014, когда чужая армия оттяпала кусок украинской территории.
Майдан. Вогнехреща. Заключительная часть
После первого разгона Евромайдана, убийства Вербицкого и других активистов, избиений журналистов неудивительно, что люди пришли на «мирный марш» со «средствами самозащиты». И я не удивлён, что обе стороны заранее были готовы вгрызться друг другу в глотки. Прекрасный солнечный день. И трупы, лежащие на Институтской и в Мариинке. Гранаты, летящие в людей. И коктейли Молотова, жгущие вооружённых солдат.
Майдан. Вогнехреща. Часть четвертая
Я еду в метро и созерцаю людей, ещё не знающих, насколько круто изменилась их дальнейшая жизнь. Идут дни. До того мирная улица превратилась в горящую линию фронта, в огненную стену, отделяющую «Беркут» от гражданских людей в масках и шлемах. 22 января — День соборности Украины. По злой иронии, в этот же день начали стрелять по протестующим насмерть.
Об одном сокрушительном поражении феминизма и его уроках
Американский средний класс после войны жил «традиционным укладом»: муж работает, жена ведет домашнее хозяйство. Рано утром жена везет мужа к поезду, он целует ее и едет в город на работу. Она возвращается домой, готовит обед, убирает, стирает, ходит по магазинам, а вечером едет на ту же стоянку забирать мужа. Однако как раз к семидесятым годам этот уклад стал уходить.
«Сімейні цінності» та «дух феодалізму»
Неформальні структури «сімейного» типу — прості й стійкі. Вони пережили Сталіна і навіть, у певному сенсі, стали панівними. Сталін не знищував систему кланів, як стверджують його фанати, він лише періодично знищував непідконтрольні йому клани, його власна влада багато в чому базувалася на цих неформальних структурах, а сам він називався «батьком народів».
