Дело Насрин Сотуде: 38 лет тюрьмы за отказ от хиджаба
Иранский суд обвинил в шпионаже правозащитницу, которая боролась с властью духовенства и выступала за права женщин.
Иранский суд обвинил в шпионаже правозащитницу, которая боролась с властью духовенства и выступала за права женщин.
Мусульманский никаб принято считать символом женского рабства. В традиционных обществах так и есть, но в современных западных он приобретает совсем иное значение.
Представленные ленты раскрывают конфликт со многих ракурсов, исключая разве что точку зрения режима Башара Асада, «Исламского государства» и русских.
Current events in Iran may indicate that history has reversed, and now the country is trying to return to secularized times.
Страна пытается вернуться в секуляризованные времена, и причиной этого опять являются социально-экономические проблемы.
Мракобесие, суеверия и фанатизм хочется выжигать каленым железом, давить катком, расстреливать из крупнокалиберных пулеметов и выбрасывать в открытый космос. Однако такие меры не приводят ни к чему хорошему. Запрещенное и репрессированное всегда прорастет между половицами, сколько его не изводи. Каждый раз после истребления остаются те, кто будет практиковать истребляемое и запрещенное тайно, с осторожностью. Фанатики будут цепляться до последнего издыхания за травмы, увечья, ограничения и деградацию для самих себя и своих детей. Они будут выжидать, чтобы в один прекрасный день выскачить наружу и начать диктовать свои условия. Они так долго терпели, что ни за что не отступятся.
ИГИЛ для всех большой сюрприз, как большевики в 1917 году. Природа Халифата, если смотреть вглубь, это большевизм 21 века на Ближнем Востоке. Если ленинцы — фундаменталисты от левой мысли, марксизма, то ИГИЛ от ислама ваххабитского толка, радикального суннизма. Костяк поддержки Халифата — это арабская беднота, которая после хаоса в Ираке и Сирии не видит альтернативы, и считает, что ИГИЛ — шанс справедливо перестроить мир, как они это понимают. Для них Халифат это добро, которое борется с неверными.
Первые две поездки в Англию были практически туристическими. Впечатлений было море. Но главное впечатление – страна которую я увидел совсем не походила на погибающую. Даже в плотно населённом мигрантами Бирмингеме не было ощущения катастрофы. Тогда я впервые задумался.
Критика религии не существует оторванно от контекста – она, как и любое высказывание, имеет конкретный источник и обстоятельства. Когда ислам критикуют привилегированные “белые европейцы”, это не только воспринимается мусульманами как конфессиональная дискриминация, но и впоследствии подогревает правые, расистские и исламофобские настроения среди “белых”.
Профсоюз служителей культа, даже радикальный, не может быть ориентиром для анархистов, так же, как не может им быть и профсоюз полицейских или тюремщиков. Но данная статья показывает любопытные тенденции, динамику тунисской революции и методы, которыми утверждается реакция