Последние по хронологии нашумевшие фильмы о войне на Донбассе и её отголосках – это «Плохие дороги» Наталки Ворожбит (2020) и «Домой» Наримана Алиева (2019). Оба фильма выдержаны в похожей стилистике: это набор гиперреалистичных зарисовок из «народной жизни» Украины военного времени. А Ворожбит – ещё и сценаристка «Киборгов», которым наше издание посвятило отдельный обзор.

«Плохие дороги» имеют ярко выраженные достоинства и минусы (TW: натуралистические сцены насилия, в том числе сексуального). Начнём с похвалы.

Практически все сцены, кроме финального эссе «Курица», – очень жизненны и наводят на мысль скорее о документалистике.

Второе свойство этих пяти кино-новелл – психологическая достоверность. Каждое эссе можно разбирать на семинаре по практической психологии: вот, уважаемые студенты, признаки ПТСР, вот – последствия контузии, вот «стокгольмский синдром», вот поведение насильника, а вот – патологический садизм.

Диалоги персонажей, к примеру, второго эссе, бабушки и внучки-старшеклассницы – живое воплощение комплексов, нарушения личных границ и тяжёлого социального бэкграунда.

Эссе о застрявшей среди терриконов машине – дотошное воспроизведение горя утраты любимого человека на фоне посттравматического синдрома. 

Новелла о пленнице и её насильниках – отображение целого букета психологических проблем палачей, попыток жертвы приспособиться к их риторике и, в конечном счёте, поведения человека в стрессовой ситуации на грани и за гранью. Оно будет слишком понятно даже пережившим буллинг в школе или дедовщину в армии.

Ворожбит утверждает в интервью, что зарубежные зрители отзываются о фильме так: «Например, в Италии женщина сказала, что это кино о насилии над женщинами. Кто-то называл другие войны». Отчасти новеллы – об этом. Но только и не столько об этом.

Фильм – прекрасное напоминание всем мирным жителям Украины, что уже семь лет «на подвалах» сидят пленники России, а на Донбассе развёрнута зона беззакония, «чёрная дыра». Как говорит насильник в кадре, «нет, я не добрый», и эта фраза касается всех оккупационных войск на Донбассе.

Любопытен момент, когда палач-сепаратист проясняет, как он стал таким: он, мол, убивал с детства, только начал с животных. За эту констатацию очевидного факта, что садисты сначала тренируются на слабейших, отдельное спасибо авторке.

Язык персонажей прописан превыше всех похвал: это мат, русский и (реже) украинский. Персонажи изъясняются именно так, как на войне – густой матерщиной. И в этом авторы отошли от нереалистичности тех же «Киборгов» или «Позывного «Бандерас». 

Вспоминается забавный эпизод на презентации документалки от «Вавилон-13» «Первая сотня» в кинотеатре «Жовтень». Там зрительница преклонного возраста высказала авторам возмущение обилием мата в ленте, что как раз для меня большой плюс к реалистичности.

В «Плохих дорогах» уместно выглядят пародийные отсылки к банальным психологическим советам в речи пленной журналистки. И даже вставки с чернейшим юмором, когда женщина-медик спрашивает у попутчика, которого она собралась изнасиловать, не «пидарас» ли он.

Есть у фильма и минусы. Впрочем, для кого как.

Это откровенно провальное финальное эссе «Курица». Оно резко разворачивает жанр с социального хоррора на комедию, причем абсурдную и сюрреалистичную. 

Героиня – рафинированная интеллигентка, сбившая посреди села курицу. Она пытается всучить хозяевам компенсацию.

История выглядит как кособоко прилепленный анекдот, чтобы зритель отдохнул после катарсиса в новелле о пленнице. С другой стороны, если авторка –  фанатка «Догвилля», отсылка к финалу фильма фон Триера очевидна. Героиня эссе весьма напомнила всепрощающую Грейс. Она ведёт себя так же наивно и слишком верит людям. Хотя причина помещения новеллы в финал вполне понятна – о похожей ситуации говорят перед тем пленница и палач.

Далее, первое эссе не понравится патриотам Украины, ожидающим пропаганды о бойцах без страха и упрёка на фоне буколических пейзажей. Новелла «Блокпост» содержит намёк на секс бойцов с несовершеннолетними. И его в кадре справедливо осуждает директор школы в Попасной. «Это вы охуели. Мы вам доверять хотим, но вы наших детей-то не ебите?» – риторически звучат упрёки мирного жителя. Эта история – далеко не плакатное восхваление войск, защищающих Украину.

Второе эссе неприглядную картинку дополняет – секс есть, но по обоюдному согласию. И уж здесь будут недовольны персонажами жители Донбасса: трёх школьниц изобразили в самых неприглядных красках. Они изъясняются матом, курят, ходят на «стрелки», то и дело лезут в драку, даже будучи подругами. Словом, ведут себя как стандартные гопницы. Всё бы ничего, но они ещё и спят с совершеннолетними – солдатами ВСУ. Вполне допустимое сгущение красок авторкой может обернуться критикой из того самого региона, который разделён пополам линией фронта.

Кто-то сочтёт неприемлемым и обилие насилия в новелле «Подвал». Безусловно, пережившим изнасилование или пытки не стоит просмотром бередить душу.

Общее впечатление: фильм частично документален, и его закономерно будут сравнивать с картиной «Донбасс» Сергея Лозницы.

Сама Ворожбит поясняет разницу так:  «Сергей Лозница в «Донбассе» работает совсем иначе. Поскольку я туда много ездила и общалась с мирными жителями, и с военными, то имела к ним очень большое эмоциональное подключение. А Лозница, вдохновляясь роликами с ютуба, снял более гротескное кино. Мне кажется, это намеренная дистанция, чтобы ничто не мешало работать со стереотипами и мифами этой войны».

«Донбасс» – чётко выстроенное произведение, оставшееся, несмотря на сцену избиения украинского пленного, в рамках некой нормы насилия на единицу времени. Между тем «Плохие дороги» – натуралистичное и, не побоюсь этого слова, полное триггеров изображение будней войны. Сцену изнасилования и угроз убийством неподготовленный к арт-хаусным закидонам зритель, скорее всего, не выдержит.

В этой натуралистичности фильм Ворожбит похож ещё и на «Атлантиду» Валентина Васяновича. Там персонажи занимаются сексом по любви, но в труповозке, а автор считает нужным показывать несколькоминутную сцену осмотра тела русского бойца. Или же вспомним «Племя» Мирослава  Слабошпицкого, где в кадре и драка, переходящая в пытки, и аборт без наркоза, и сцена убийства.

Все три упомянутых фильма вошли в пантеон украинского кинематографа. Но если вы хотите жизнеутверждающего кино на вечер, то эти ленты, как и «Плохие дороги», точно не для подобного.

И просто интересный факт: на блокпостах действительно живут гуси. Авторка не поясняет нюансов в кадре, но птицы, как и собаки с кошками, предупреждают об обстрелах и прячутся заранее.

«Домой»

Фильм Наримана Алиева – образец тщательно выверенной драмы. Сюжет разворачивается неспешно и несёт в себе конфликт с самого начала. У строгого отца – крымского татарина – на войне убили сына. Он с младшим сыном забрал тело и… везёт в оккупированный Крым. То есть на свою родину.

С самой завязки становится понятно, что просто и без помех герои крымскую границу не пересекут. Ситуацию усугубляет глубокое непонимание между невесткой-вдовой и непреклонным свёкром.

Далее нас ждёт переключение фокуса на младшего сына. Ему около шестнадцати, и мы будто в ускоренной перемотке наблюдаем стадии взросления, инициации и посвящения этого подростка в мужчины.

Первая влюблённость и тут же первая драка за любимую. Будто в связанной экосистеме, она цепляет другие проблемы, и вот уже налицо конфликт с сельским дядькой. Кстати, вся сцена «битвы нервов» узнаваемо отзывается эхом в новеллах «Блокпост» и «Курица» Ворожбит. 

Далее – конфликт с пограничниками и незаконное пересечение админграницы с оккупированным Крымом.

Этот фильм прежде всего – об архетипах и инициации, все остальные линии сюжета – вторичны и иллюстрируют главную идею.

На наших глазах посвящение в бойцы и «возмужание» проходят целые народы наподобие украинского, когда за семь лет войны мы навёрстываем столетия истории. И полтора часа экранного времени на наших глазах растёт мальчик, воспитанный отцом-фанатиком. Для сгущения красок Ахтем Сеитаблаев сыграл максимально сурового наставника: мужчина непреклонен и верен традициям. Того же он требует от младшего сына и, судя по контексту, требовал от ныне покойного старшего.

Хороши ли традиции сами по себе, автор ответа не даёт, и фильм на развенчание архетипов не претендует.

Мальчик на наших глазах становится готовым к сражению, а отец ещё и учит его ножевому бою. 

Быть может, это взросление произойдёт и на уровне всего украинского социума.

---

Поддержать редакцию:

• UAH: «ПриватБанк», 4149 6293 1740 3335, Кутний С.
• Patreon
• USD: skrill.com, [email protected]
• BTC: 1D7dnTh5v7FzToVTjb9nyF4c4s41FoHcsz
• ETH: 0xacC5418d564CF3A5E8793A445B281B5e3476c3f0
• DASH: XtiKPjGeMPf9d1Gw99JY23czRYqBDN4Q69
• LTC: LNZickqsM27JJkk7LNvr2HPMdpmd1noFxS