Певица Манижа с песней «Russian Woman» заняла девятое место на Евровидении, оставив позади десятки участников. Западные зрители заявляют, что это был «манифест сильной русской женщины», многие российские феминистки в восторге. Манижу даже называли self-made-woman, которая всего добилась сама и донесла до широкой аудитории фемповестку, продемонстрировав, что по улицам Москвы ходят не медведи в ушанках, а вполне себе эмансипированные женщины.

Вроде бы всё хорошо, и особенно приятно наблюдать за истериками русских фашистов, которых страшно бесит, что Россию на конкурсе представляла таджичка. Только что-то здесь не так.

Российские СМИ уже неоднократно писали о непростой семье Манижи Сангин: мать — владелица дизайнерской фирмы, прабабушка — первая женщина Средней Азии, публично отказавшаяся от паранджи, дед — известный литератор, именем которого названа улица, прадед — разведчик. Лоббировали певицу на Евровидение политик Сергей Кириенко и миллиардер Юрий Ковальчук, основатель «Национальной Медиа Группы». Оба они сотрудничают с дядей Манижи, бизнесменом Акмалом Усмановым, который заодно продвинул свою дочь Мунису на Первый канал российского телевидения. Манижа называет Акмала своим вторым папой.

Акмал Усманов в соцсетях упоминал «Сангтудинскую ГЭС-1», совместное предприятие России и Таджикистана, но не уточнял, в качестве кого там работал. Отец Манижи Далер Хамраев развёлся с её матерью и с 2001 года разыскивается за угрозу убийством. Есть предположение, что он также был связан с работой на ГЭС, которая, к слову, была построена благодаря энергокомпании «Интер РАО ЕС». Инвестиции этого предприятия составляют около 16 миллиардов рублей. Среди друзей Усманова — президент Таджикистана Эмомали Рахмон и посол Рамазан Абдулатипов.

В общем, ситуация вырисовывается любопытная: если раньше миллионеры из мусульманских республик спонсировали поп-певиц с имиджем влюблённой куколки — например, Алсу, дочь предпринимателя Сафина, много лет назад занявшую на Евровидении одно из призовых мест, — то сейчас богачи решили заработать на модной либерально-феминистской повестке. Трепетные девочки-припевочки кажутся банальными и скучными, другое дело — бодипозитив и умеренно агрессивная подача. Героиня должна нести не уныло-постсоветское «сильная женщина плачет у окна» в духе Аллы Пугачёвой. Новая сильная женщина разрушает каноны красоты и «приличного» поведения, «борется, а не молится». А главное, ассимилируется, если она из этнического меньшинства.

Песня уже вызвала протесты женщин, которые вовсе не хотят идентифицировать себя с русской нацией и сохраняют национальную идентичность. Но их слова не слышны из-за феминистских аплодисментов.

Манижа канон не рушит, а частично переделывает — умеренно и аккуратно, как герой классической пьесы Грибоедова карьерист Молчалин. В 2021 году слегка полноватая тридцатилетняя женщина на сцене — это уже не радикальный протест. Если бы такое произошло в конце 90-х, когда царил культ нездоровой худобы, — другое дело. Но сейчас даже готические лейблы вроде KillStar нанимают пышущих здоровьем полных девушек, а некоторые буржуазки усиленно расширяют задницу, подражая Ким Кардашьян. Манижа — конвенционально симпатичная ухоженная женщина. Гораздо сильнее на выступлении этого года порвала шаблон певица Дестини из Мальты, девушка с по-настоящему нестандартной фигурой, но обсуждать её зрителям не так интересно.

Манижа не ведёт себя на сцене, как трепетная институтка или полуголая порноактриса? Но рэперши и хип-хоперши, изображающие уличных гопниц, уже лет двадцать ни для кого не новость. На фоне M.I.A. Манижа смотрится довольно скромно. Да что там западный хип-хоп — когда в той же России хрупкая накрашенная девочка мурлычет: «Ты думаешь, я милая, а я пошлю вас нахуй», — это становится хитом молодёжи, а не предлогом для травли.

Образ бодрой и весёлой, а не замученной бытом «вынужденно сильной» тётки по-своему революционен, но нужно помнить, какие деньги за ним стоят. Многие феминистки такую энергичность себе позволить не могут — только антидепрессанты, при условии, что зарплаты хватит.

Манижа передразнивает акцент мигрантов: «Эй, русский женщин, голосуй за меня!» С одной стороны, понятная самоирония, с другой — торжество: денег и связей у меня, русская женщина, завались, поэтому я тоже русская, и ты должна будешь с этим смириться. По той же причине еврейка Собчак рассуждает, как белая госпожа, которой все должны, и даже не вспоминает, что больше века назад «белые господа» делали с её предками.

Поможет ли такая стратегия азиаткам, отцы которых не тусовались с Сечиным и Кириенко? Азиаткам, которые не хотят называть себя русскими? Да, посыл Манижи читается как женский эмпауэрмент, но это свобода для богатых и ассимилированных. Её оппонентка — не обязательно забитая многодетная мать в никабе, для которой главное — не потерять кормильца. Это может быть мусульманская феминистка или даже атеистка.

Как пишет украинская активистка Яся Миха: «Почему таджичке нужно отказаться от своих корней, чтобы получить возможность выступить от имени метрополии? Видимо, “таджикская женщина” звучит недостаточно высокопарно. Создаётся видимость двустороннего конфликта между великорусскими шовинистами и нерусскими по крови, но готовыми отстаивать свою верность русскости, а следовательно, и принадлежность к ней. А есть ещё, как минимум, третья сторона. А именно — порабощённые Россией народности, которые совсем не хотят прощаться со своими национальными идентичностями. Но мы их не видим: на то и заточена система. Вместо этого нам предлагают отстаивать вместе с Манижей право национальных меньшинств считаться русскими».

Если же говорить о мультикультурности, то мотивы синтеза культур более внятно представлены в выступлении украинской группы «Go_A». Вокалистка Екатерина Павленко, во внешности и манере пения которой есть что-то завораживающе-ведьминское, спела техно-фолк на фоне танцоров, напоминавших северных шаманов. Даже если музыканты не хотели вызвать такую ассоциацию, она возникла у многих зрителей из-за схожести определённых культурных пластов: песня «Шум» —  переработка славянского заклятья-веснянки, а у северных народов России есть весенний праздник «Вороний день», также связанный с заклятьями и ритуальными танцами. Казалось бы, в этом нью-эйдже новаторства не больше, чем в песне Манижи, но «Go_A» выглядит более органично, тогда как в выступлении Манижи Россия не столько синтезирует колониальные культуры, сколько подчиняет их, присваивает. Эту неизбежную аппроприацию словно символизируют разноцветные лоскуты на платье: наряд певицы  — Россия, а отдельные этносы — лишь куски ткани на нём. Прямо пропаганда картонного советского интернационализма, который во многих регионах обернулся тотальной русификацией.          

Самое прекрасное — это даже не скрытая реклама русского империализма.

Гораздо прекраснее, что сильная независимая женщина в этом раскладе продвигается богатыми патриархальными мужчинами благодаря злободневной песенной тематике. Пусть, мол, поиграет в феминизм, а заодно привлечёт внимание и к нашим проектам. Певцы и телезвёзды для власть имущих — просто красивые картинки на экране: политическими интригами, банками и электростанциями руководят не они, а люди, которых далеко не каждый обыватель помнит в лицо. Но на российском безрыбье, конечно, лучше бойкая russian woman, чем «босая, беременная и на кухне». 

Поддержать редакцию:

• UAH: «ПриватБанк», 4149 6293 1740 3335, Кутний С.
• Patreon
• USD: skrill.com, [email protected]
• BTC: 1D7dnTh5v7FzToVTjb9nyF4c4s41FoHcsz
• ETH: 0xacC5418d564CF3A5E8793A445B281B5e3476c3f0
• DASH: XtiKPjGeMPf9d1Gw99JY23czRYqBDN4Q69
• LTC: LNZickqsM27JJkk7LNvr2HPMdpmd1noFxS