Ультраправые идеи проникают в ряды русскоязычного радикального (радикального ли?) феминизма. Недавно одно сообщество, точнее, ряд пабликов ВКонтакте, объединённых одиозной фигурой Любови Калугиной, поссорилось со старшими (не)сёстрами в лице «Радфем-цитатника». По словам Калугиной, блогерка Accion Positiva и её соратницы живут в традиционных браках, лесбофобны и вообще не радикальны.

Рассмотрим один аспект недостаточной радикальности. Действительно, если Татьяна Керим-Заде (Accion Positiva) чаще всего ограничивалась украинофобией, называя украинских феминисток «майдановскими бутербродницами» и упражняясь в конспирологии вроде «порнобизнесмен отмывает деньги Майдана», то калугинские подписчицы пропагандируют откровенный расизм.

Радфем-цитатник об украинцах

«Радфем-цитатник», костяк которого — русскоязычные эмигрантки в Испанию, Швейцарию и США, поступает хитро, используя прокремлёвскую демагогическую риторику. Характерный пример:

«Анастасия Мельниченко работает главой организации, финансируемой фондом Сороса (легализатора проституции в Вост. Европе), является искренней, убежденной нацисткой, активисткой майдана и трансозащитницей, то есть настроена против женщин по определению».

Калугиной и её подругам гораздо проще — они прибегают к базарной лексике («жиды», «чурки», «салоеды», «узкоглазые»), заявляя, что таким образом воюют с последствиями женской гендерной социализации. То же самое констатировала в личных сообщениях её подписчица, бывшая левачка под ником «Сельма Жескова». «Только агрессия поможет выбраться из пут женской социализации», — добавила Сельма.

Тленфем-расистка

Поразительно: вокруг полно патриархалок, точно так же оскорбляющих геев и мигрантов в перерывах между варкой борща, и ничто им не помогает выбраться.

В ноябре 2016 года анонимная феминистка, не выдержав, написала об этой «пропаганде черноротости» пост в «Зону комфорта»:

«Бывало, когда я говорила о насилии, мне отвечали, что я, дескать, пытаюсь женскую агрессию запретить. Вы это серьезно? Вы правда считаете, что попытка отказаться от насильственных практик в общении с другими ЖЕНЩИНАМИ означает запрет на женскую агрессию? Правда?

И еще один момент. Я лично считаю неприемлемыми словечки типа “хач/чурка/пи@ор”. А также крики “СДОХНИТЕ ТРАНСЫ”.

Знаете, почему? Потому что я хочу оставить всю эту грязь за пределами феминизма – в патриархальном обществе».

Как же, оставишь тут.

Подписчица паблика «Школа Феминизма» Аделина Терегулова рассказывает:

«Меня как-то тоже занесли в черный список фем-сообщества за то, что мне не понравилось как они пренебрежительно высказывались о мусульманах, “эти муслимы” и проч. Когда я начала объяснять, что среди них есть большое количество свободных, независимых женщин меня просто забанили и еще и поржали надо мной. Еще и с фейков. Такая была риторика у них — Трампа, один в один».

Допустим, это не расизм, а резкая критика ислама. Но вот и расизм — Елизавета Пинская, бывшая активистка «анархо»-фем-группы «Femband» и подписчица калугинских пабликов, выступает против антисемитизма, но не против «чурок»:

«Алексей, в бан, уёбище. Пусть на чуркестанских херах тебе будет жарко».

Это не единственный пример борьбы Пинской с понаехавшими, но если цитировать всё, статья превратится в «Войну и мир».

Украинских феминисток подписчицы Калугиной, вклад которой в движение исчерпывается текстом «Я тебе не сестра, пошла вон отсюда, ничтожество», тоже не выносят. По словам Любови, её оппонентки — очень разные люди, «от веруний и секс-либертарианок до майданщиц». Все они не угодили Калугиной, посмев указать на её озлобленность, мизогинию и клевету. Но есть исключения — несколько оголтело трансфобных украинских феминисток, с которыми у русских радфем общий враг — транс-женщины из норвежских раздевалок.

Одна из активных комментаторок калугинских пабликов — девушка, в 2016 году ходившая на мероприятия «Femband» и скрывшаяся под псевдонимом «Юджина Апечур». 16 августа 2017 года она заявила: «А хачам всё дозволено. И овец ебать, и 13-летних под венец вести».

Молодая писательница и социальная активистка Лолита Агамалова возразила, что такие выражения вредят, в первую очередь, кавказским мигранткам, потому что для славянских националистов «хачи» — это все мигранты, и из-за предрассудков, которые Юджина поддерживает своей лексикой, Лолите и другим женщинам сложно устроиться на работу.

Последовал «логичный» ответ типа:

«Ну и что, что тебя не берут на работу, я тебе сейчас расскажу про ваших кавказских и азиатских трудяг — когда мне было тринадцать лет, на меня один ваш рабочий похотливо смотрел, пользуясь моей беззащитностью!»

Юджина демонстрирует характерную для огромного количества транс-эксклюзивных радфем низкую эмпатию. После пояснения Лолиты, как ксенофобия влияет на рынок труда, Юджина делает вид, будто ничего не слышала:

«Я ненавижу всех мужиков, и имею права называть их как мне вздумается.

Хоть макакой, хоть шаурменом.

С чего ты взяла, что я делю на наших и на ваших — понятия не имею.

Устроит хуйню русский — будет руснявый распиздяй-алкаш, еврей-охуевший жид, украинец-салоед поехавший, и так далее.

…Я от словосочетания “руснявый хуй” триггериться не буду, как и от “жидовского обмудка” или “татарской чурки”, потому что они направленны в сторону хуёв, а не женщин.

Их пусть хоть в говне макают их же сородичи по сраке и другие женщины всех мастей.

Опять же, женщин я так НЕ НАЗЫВАЮ И НИКОГДА НЕ НАЗЫВАЛА.

Если ты считаешь себя хачихой, то это твои проблемы.

По твоему я в ответе за угнетение всех цветных женщин? Или ты считаешь, что все белые женщины в ответе за него? Или что называя поехавших кавказцев “овцеёбами” в интернетике, злые привилегированные националистки усиленно влияют на биржу труда?»

Лолита возражает, что славянофобных высказываний в TERF-пабликах не видела никогда, зато кавказофобных — достаточно, а собеседница игнорирует всё, что ей говорят.

Можно ли быть «наполовину беременной», то есть наполовину расисткой, оскорбляя или призывая избивать только мужчин-кавказцев/азиатов? Такое поведение относится к той же категории, что отмазки типа: «Я не гомофоб, но пусть глиномесы не афишируют»; «Я не антисемит, просто есть евреи и есть жиды». Много сказано о том, что такие формулировки — примета наиболее подлых ханжей, но о феминистических «наполовину расистках» пока говорится мало, и нет гарантии, что они за спиной не называют других феминисток «хачихами» и «узкоглазыми».

Несколько лет назад у калугинских пабликов «Твоя Ужасная Леди», «Proud of Being a Womyn», «Выживая в аду» было всего по тысяче подписчиц, а вот сколько их на сегодняшний день:

«Выживая в аду»: 3448

«Твоя Ужасная Леди»: 4548

«Proud of Being a Womyn»: 2186

Количество растёт медленно, но верно. И это не считая дочерних сообществ, вроде «Злобных TERF», или трансфобно-лесбийских, где тоже в моде «борьба с толерантностью» (тысячи их!). А новый антиинтерсекциональный паблик “Malefisent’s daughters”, где окопалась куча расисток, уже насчитывает около 12 500 читательниц. Девочки-подростки, которым некуда выплеснуть агрессию, приходят в эти группы и начинают думать, что «наполовину расизм» в порядке вещей, а что пристать к старшекласснице с одинаковой вероятностью может и азиат, и славянин, их не волнует. Потому что в ненавистнических радфем-группах логику не уважают, вероятно, считая её пережитком маскулинной культуры.

Адептки «фемрасизма» появляются на митингах в ЛГБТ- и левофеминистских колоннах, а некоторые из них называют себя анархистками. Да что там — самой основательнице «воздушной лесбокоммуны» (по аналогии с воздушными замками) Татьяне Болотиной расизм и украинофобия Калугиной нигде не жали. Что, впрочем, не удивляет — после заявления Болотиной: «Крым присоединили из-за референдума, так решило его население».

Антифашистка Болотина после торжественного примирения с Калугиной возмутилась её политикой один-единственный раз — когда её пост скопировали в калугинский паблик без разрешения. После чего была забанена.

Калугина банит Болотину

Всё это пишется в открытом доступе, и создаётся впечатление, будто «фемрасистки» распоясались от безнаказанности, которой способствует статус жертв патриархата. Все мы — его жертвы, но некоторые жертвы равнее других, и, разумеется, это транс-эксклюзивные русские радфем.

И без того раздробленная феминистская среда становится благодаря им ещё более токсичной. Если феминизм Татьяны Керим-Заде и «Радфем-цитатника» — это феминизм для белых цисгендерных гетеросексуальных женщин, то феминизм Любови Калугиной — для белых цисгендерных лесбиянок и асексуалок, вот и вся разница.

Поддержать редакцию:

• Гривневый счёт «ПриватБанк»: 5168 7422 0198 6621, Кутний С.
• Для заграничных доноров: перевод через skrill.com на счёт [email protected]
• Bitcoin кошелек: 1D7dnTh5v7FzToVTjb9nyF4c4s41FoHcsz
• Etherium кошелек: 0xacC5418d564CF3A5E8793A445B281B5e3476c3f0
• Dash кошелек: XtiKPjGeMPf9d1Gw99JY23czRYqBDN4Q69
• Litecoin кошелек: LNZickqsM27JJkk7LNvr2HPMdpmd1noFxS