Записано  Бассамом Хаддадом

Хоссам Эль-Хамалави в начале интервью заявил, что считает дискуссию «вооруженный захват власти или революция» в корне неправильной и обращается к богатой истории вмешательства военных в политику Египта в контексте событий 30-го июня. После чего он более детально обсуждает события последних двух лет, показывая, что мы не можем считать «что у нас был режим «Братьев-мусульман»; это все равно был режим Мубарака, но он взял исламистов в долю». Армия же посчитала, что сможет использовать оппортунистических лидеров для стабилизации ситуации на улицах – считает Хоссам.

Эта стратегия дала сбой в ноябре 2011 года, во время столкновений на улице Мохаммеда Махмуда в Каире и последующей череды подобных инцидентов. Исламисты, по словам Хоссама, «скандировали SCAF (Высший совет Вооружённых сил) против революционеров». В скором времени, «военным стало ясно, что накануне 30-го июня Братья-Мусульмане потеряли контроль над ситуацией» и не могли найти способ вернуть его.

Хоссам обращает внимание, что в данный момент интересы армии и групп-противников Мурси совпадают, но отвергает утверждения о том, что мобилизация людей – это результат работы фелюлей (остатков режима Мубарака) или военных. Хоссам продолжает говорить на эту тему, а также о распаде компонентов движения «Тамарод», развитии самого движения, его классовом составе, Египетской федерации независимых профсоюзов, а также других сторонах «остановленной революции». Хоссам также критикует движение за неспособность привлечь неимущих. Он завершает интервью утверждением необходимости двигаться вперед и противостоять как армии, так и Братьям-Мусульманам.

Я остановлюсь на этом и дам слово Хоссаму, чтобы он высказал все сам на видео ниже. Возможно, скоро выйдет продолжение этого материала. Хоссам Эль-Хамалави – египетский журналист и активист, поддерживающий популярный сайт www.arabawy.org.

Расшифровка Саманты Бротман

Бассам Хаддад (БХ): Можешь описать ситуацию до 30-го июня в плане ожиданий прогрессивных членов движения Тамарод? В ретроспективе, их обманули? Были ли у них соответствующие планы? Они используют это чтобы избавиться сначала от Братьев-мусульман, а потом от армии? И в первую очередь, что происходит сейчас, и как мы можем подойти к проблеме некоторых прогрессивных групп, которые теперь должны бороться с военными? Или этот вопрос вообще не стоит поднимать?

Хоссам Эль-Хамалави (ХЭ): Я бы хотел с самого начала уточнить, что – Со звуком все в порядке?

БХ: Отлично. Отлично.

ХЭ: Tayyib [Хорошо]. Khalasnabda’ minal-awal [Начнем с самого начала]. Я бы хотел с самого начала уточнить, что мне неинтересно участвовать в семантической игре “вооруженный переворот это или нет”. Потому что это, видимо, в данный момент стало навязчивой идеей большинства зрителей и комментаторов, а также революционеров. Есть несколько аргументов, несколько фактов, которые нужно прояснить, вот они:

Номер один – уже в преддверии 30-го июня по Египту произошли одни из самых мощных волн забастовок и протестов рабочих, жителей трущоб, почти каждого класса нашего общества, даже включая средний и верхний средний классы. Из-за неспособности администрации Мурси, или его правительства, решить основные и неотложные экономические проблемы, заняться социальными вопросами, а также выполнить обещание довести до конца политические требования революции. Что и вызвало массу протестов снизу. Так что когда кто-то говорит, что это военный переворот, и останавливается на этом, то возникает ложное представление, якобы военные вдруг проснулись и решили захватить власть. Именно поэтому я и призываю к осторожности при использовании подобных терминов, и я не хочу глубоко вникать в значение самого выражения.

Во-вторых, важно обратить внимание на то, что военные уже правили страной с 1952 года, в разных формах и при разных режимах. [Кроме того,] когда началось восстание 25-го января 2011 года – закончившееся свержением Хосни Мубарака – армия вмешалась и, не скрывая, прямо руководила процессом перехода страны под следующий режим. […]. Это случилось не потому, что революционеры доверяли военным, или что военные были настроены против Мубарака, или из патриотических чувств, блаблабла. На самом деле, военные – ядро режима Мубарака и всего государства, решили пожертвовать Хосни Мубараком, чтобы не столкнуться с настоящим крупномасштабным восстанием, которые бы свергло весь режим, что было бы крайне невыгодно армии, зависящей от него.

Если вы забыли, то военные контролируют около 20% экономики Египта. Египетские генералы составляют часть правящей элиты страны. Военные – это крепкая сердцевина египетского государства и им принадлежит последнее слово по многим вопросам, даже когда они играли меньшую роль – во времена Мубарака или [Анвара] Садата. Теперь,на протяжении уже двух лет мы боремся с Братьями-мусульманами (БМ)? На самом деле, и этот термин может вводить в заблуждение. […]

Правда в том, что страной правили Братья-мусульмане в союзе с некоторыми исламскими движениями – джихадистами, аль-Гамаа аль-Исламийя, партией аль-Васат, [и] фракциями салафитов. Но в то же время было бы неправильным утверждать, что мы выступали против режима БМ, поскольку именно режим Хосни Мубарака решил дать БМ и исламистам [власть]. Теперь, спустя два года, было бы ошибкой думать, что мы боролись с режимом Братьев-мусульман. Это был все еще режим Мубарака. Но он взял в долю исламистов. Военные думали, что исламисты смогут стабилизировать ситуацию на улицах, высосать из улиц энергию революции путем создания союзов с оппортунистическими лидерами для приостановки страйков, прекращения протестов и даже для нападений на революционеров – не толь вербальных, а иногда даже физических. [Особенно это касается] случаев, когда люди выходили на улицы против полиции о военных, особенно в ноябре 2011, во время противостояния на улице Мухаммеда Махмуда [и] во время восстания Occupy Cabinet в декабре 2011. А теперь вспомним, что же в это время делали исламисты, как они скандировали «SCAF (Высший совет Вооружённых сил) против революционеров!». Так, военные ясно поняли, что в преддверии 30-го июня БМ потеряли контроль над ситуацией и не могли предложить способ его вернуть.

Было ли в интересах военных поражение Братьев-мусульман? В данном случае, я стану утверждать, что да. Налицо было пересечение интересов. Но было бы неправильно утверждать, что выход людей на улицы в преддверии 30-го июня – это результат работы фелюлей (остатков режима Мубарака) или [даже] военных. На улицах чувствуются сильные анти-БМ настроения – результат полного провала Братьев-мусульман в улучшении экономической ситуации и во внедрении целей египетской революции в умы народа.

Десятки лет БМ пользовались уважением у населения из-за их противостояния режиму Мубарака и его предшественникам. Братья-мусульмане предоставляли помощь оппозиции и были преследованы органами безопасности. Будучи в оппозиции, они могли вести любую пропаганду. Но теперь они у власти. И они ничего не сделали. Это дискредитировало их в глазах народа.

БХ: Я думаю, многие люди хотели бы узнать твое мнение о подобном совпадении интересов. И какие из этого можно сделать выводы по отношению к будущему, или ближайшему будущему Египта, где перспективы децентрализации власти и предоставления свобод уже не кажутся такими радужными, какими они были накануне 30-го июня?

ХЭ: Посмотрите на ситуацию глазами гражданина Египта, который с одной стороны очень не любит Мурси и правление БМ, которые полностью дискредитировали себя в его глазах. Но нет никакой альтернативы вроде оппозиции, поскольку революционные группы, революционеры, такие как я – меньшинство и нам приходится это признать. Я говорю о меньшинстве в смысле организации, которая сможет повести за собой миллионы протестующих рабочих и египтян. Так что, учитывая отсутствие жизнеспособной альтернативы, как можно винить людей, бросающихся к военным? В глазах людей эта организация может обеспечить безопасность и защитить, учитывая постоянную пропаганду в пользу военных, которой пестрят так называемые приватные и государственные СМИ. [Медиа] сеют страх перед терроризмом, распространяют слухи о вторгающихся в страну палестинцах, иракцах и сирийцах, блаблабла, про израильтян, которые снова займут Синай, про американский заговор, направленный я даже не знаю против чего. Не стоит обвинять людей в обращении к военным. Винить стоит только революционеров, за неспособность действовать сообща и предоставить третью альтернативу. Так что, если вы пойдете на [площадь] Тахрир и увидите, как люди скандируют имя Сиси – министра обороны, или кричат лозунги в поддержку военных, то не стоит разочаровываться и называть это контрреволюцией. Это неправда. Нужно помнить, что среди протестующих 11 февраля, и даже до этого, многие люди выступали за военных. И только по прошествии некоторого времени они разочаровались. Теперь же, даже учитывая, что идет третий год Египетской революции, и что военные совершили множество преступлений, все еще найдутся люди, ищущие убежища и спасения в армейском варианте поскольку, опять-же таки, революционеры не в состоянии предложить жизнеспособную альтернативу.

Таким образом, мы находимся на распутье. Если бы вы были лефтистом и считали исламистов и БМ фашистами, то вы бы ринулись в поддержку армии, сокрушающей исламистских протестующих, стреляющей по ним из пулеметов боевыми патронами, проводящей массовые облавы и аресты – поскольку это армия, борющаяся с фашизмом. Но можно принять и иную точку зрения, если рассмотреть БМ как реакционное оппортунистическое движение, состоящее из неоднородных элементов: во главе стоят неолиберальные миллиардеры, такие как Хайрат аль-Шатер; тогда как основную массу составляют нищие рабочие, крестьяне и обедневшие нижние средние классы, питающие разнообразные иллюзии по поводу Братьев-мусульман и исламистов, которые получили поддержку в первую очередь из-за провала крайних левых. Прежде чем осуждать основную массу исламистского движения, стоит спросить себя – каждому лефтисту стоит спросить себя – почему этих людей не удалось привлечь на свою сторону?

И эти люди пошли поддерживать исламистов. Теперь они столкнулись с членами БМ, которые нападают на сидячие забастовки или жителей определенных районов, как это случилось в Александии, Месперо, Маниале и других местах. С ними нужно незамедлительно разобраться. Революционеры имеют право на защиту от подобных вооруженных нападений. Не заблуждайтесь на этот счет. В то же время, я не собираюсь занимать ту же позицию, что и госмашина Мубарака, которая не была уничтожена и не ушла. Она осталась с армией Мубарака,  мухабаратом (служба безопасности) Мубарака, военной полицией Мубарака и полицией государственной безопасности Мубарака, открывающей огонь по исламистским протестующим в Насер-Сити в Каире, совершающей облавы на членов движения, не принимающих участия в насилии. Это тот же режим Мубарака, который обратится против меня и других революционеров, как только разделается с Братьями-мусульманами. Мы не попадем в эту ловушку. Это не значит, что я поддерживаю Мурси. Это и не значит, что я поддерживаю Братьев-мусульман. Это не изменяет моего стремления свершить суд над их лидерами. Их нужно судить. И еще раз, я считаю, что Мурси заслужил не менее чем смертную казнь за все его преступления за последний год. Но при этом мы не должны попасть в ловушку, не должны позволить режиму Мубарака вернуться.

БХ: Не мог бы ты рассказать о существующих коалициях? Не коалициях, мне указали на то, что это не коалиции. Тогда расскажи нам о различных группах-противниках Мурси. Наблюдателю со стороны легко запутаться в их разнообразии. И расскажи нашим слушателям, придерживаются ли люди тех же позиций, какие они занимали до событий 2-го и 3-го июля?

ХЭ: Было [что-то] похожее на радугу, [точнее], была радужная коалиция. Лагерь противников Мурси являлся мешаниной из различных групп. Под знаменем борьбы с Мурси стали оппозиционные партии из Фронта национального спасения, включая: «Аль-Тайяр аль-Шаби» (Народная коалиция и Народное движение) ХамдинаСабахи,  партия «Дустур» (Конституционная) Мохаммеда эль-Барадеи, а также остатки режима Мубарака, представленные Амром Мусой и другими. Даже в лагере противников Мурси чувствуется присутствие «фелюлей»: сторонников Ахмеда Шафика, покойного генерала Омара Сулеймана и представителей высшего класса, выступающих против БМ (но за возвращение режима Мубарака). Но я не могу сказать, что последние всем заправляют. Было бы грубой ошибкой сказать, что во главе движения стоят контрреволюционеры.

Движение «Тамарод» (Восстание), широко известное в Египте и заграницей, было с самого начала децентрализовано. Единственное, что придает ему налет централизации – это фокусировка СМИ на трех соучредителях инициативы. Но в разных провинциях разные политические и революционные группы взяли на себя задачу сбора подписей людей на улицах. Это не просто онлайн-проект. Некоторые группы сотрудничали с центральным комитетом «Тамарод», а другие работали независимо. Так что было бы трудно определить точку зрения движения «Тамарод». Что понимать под «Тамародом»? Трех его соучредителей и официальную страницу на «Фейсбуке»? Или местных активистов на улицах?

Так что нельзя утверждать, что активисты с самого начала собирались передать власть военным. Нужно обратить внимание на заявления разных революционных групп, участвовавших в том небольшом восстании против Мурси. И все же, военные до сих пор там, и участников лагеря противников Мурси отсеивают.

БХ: Понятно, значит, его разбирают. В смысле, лагерь разделяют на разные сектора. Но для чего?

ХЭ: Это зависит от позиции. Или, [скорее], его сейчас разделяют по следующим признакам: собираетесь ли вы поддерживать план военных? Поддержите ли вы передачу концессий салафитской партии «Ан-Нур» – единственным исламистам, которые вошли в союз с военными, но теперь, видимо, выпадают из него? Когда армия начнет расправу над протестующими исламистами, вы поддержите или осудите эту бойню? И если осудите, то будет ли это означать вашу поддержку Мурси? Или вы выступаете и против армии, и против Мурси? Именно последнюю позицию по отношению к этим событиям занимаю я и революционные социалисты. Вот почему коалиция противников Мурси находится на грани распада. Но я считаю, что это хорошо. Многие люди, слепо шедшие за толпой, не заслуживают участия в коалиции. Я считаю, что они заслуживают тюрьмы за соучастие в преступлениях павшегорежима Мубарака.

Мы не должны терять дух из-за того, что военные до сих пор берут верх. Даже держа на протестах портреты Сиси, люди начали постепенно разочаровываться из-за последних попыток вернуть пресловутых старых фигур режима Мубарака на министерские посты, разбивая надежды даже активистов «Тамарод», которые думали, что смогут в ближайшее время устроить кого-то из популистских реформаторов (лидеров оппозиции) на эти посты. Вот почему мы протестуем всякий раз, когда можем. Мы должны твердо стоять против армейской резни протестующих исламистов. Это не «а-ля правозащитническая» и не «а-ля либеральная» позиция. Мы предаем революцию, стоя плечом к плечу с репрессивной машиной Мубарака, против которой мы восставали, или независимо выступаемкак против армии, так и против Братьев-мусульман.

Обращаюсь к зарубежным сторонникам Египетской революции: поддерживайте распространение информации о преступлениях военных, которые здесь происходят. Мы не должны их одобрять или приветствовать. Мы также нуждаемся, проявлении солидарности со стороны независимых профсоюзов за рубежом, для поддержки египетских забастовщиков, которые бастуют на фабриках настолько активно, насколько идет очистка компаний от старых коррумпированных кардов, назначенных диктатурой Мубарака.

И, наверное, здесь я должен также сослаться на недостойную позицию Египетской федерации независимых профсоюзов, которая играла политически и экономически позитивную роль во многих случаях. Но лидеры Федерации, поддавшись влиянию нассеризма, решили пойти на компромисс с военными, решив, что сдержат забастовки, попутно заставляя рабочих «производить больше» – что является чем-то вроде националистической пропаганды против забастовок и действий во имя улучшения социальных стандартов египетских рабочих. К счастью, Федерация, будучи бюрократичной, практически не имеет власти над ключевыми активистами, и до сих пор не контролирует положении египетского трудового движения. Большинство прошедших забастовок, не организованы ни Федерацие, ни любой другой политической группой. Они возникают спонтанно и организовываются местными активистами на фабриках, и я ожидаю продолжения забастовок.

БХ: Khalas [Готово.] Ладно, спасибо тебе, хабиби, береги себя. WaRamadanMubarak. [Смеется] Извините.

ХЭ: [Смеется] Balash Mubarak di! [ОбойдемсябезМубарака!]

БХ: Tayyibḥabibi, salam, bye-bye. [Хорошо, хабиби, будь здоров, пока.]

ХЭ: Пока.

ИСТОЧНИК 

Перевод С.К.