Уже несколько лет наблюдаю абсолютно потрясающее поветрие: бродить по чужим страницам или длинным срачливым веткам комментариев под новостями и пояснять, что люди скорбят неправильно. Как-то неуважительно. Смеют шутить о смерти, стервецы такие. Кто-то не поставил или не поставила флажок, чтобы быть «Je suis…»? Тебе это припомнят, если у тебя хоть сотня подписчиков. Надо лить слёзы нон-стоп, только тогда будешь праведен и свят.

На постсоветском пространстве наблюдается занимательная форма некрофилии. И я не о тяге совершить некие сексуальные действия с трупом, а о нормировании того, что же можно говорить об умершем. Жёсткое навязывание безусловного уважения к умершим, ох. Многие считают, что надо «выждать 9/40/360 дней» и только потом якобы становится можно говорить о мёртвом плохое. Что он, положим, был расистом, бил жену, мучил котов или насиловал детей. Потому что, видите ли, после применения к нему лично гробика и лопаты он становится условно безгрешным, и упоминания о его реальной деятельности теперь очень некорректны и ужасно неуместны.

Очень ярко такая штука проявилась в соцсетях после смерти Михаила Задорнова. Ну, пошутил человек при жизни про авиакатастрофу, в которой погибли несколько сотен людей. Пошутил так, что аудитория аж треснула от хохота. А после его смерти эта же аудитория побежала вопить о том, что шутят про рак только мудаки, сволочи и скоты без капли уважения к жизни. Хотя последствия такого вполне логичны. Моё личное мнение: шутить можно вообще про что угодно. Но если ты затрагиваешь некоторые темы, то нужно быть готовым, если тебе эти шутейки будут вспоминать до самой смерти, а особо въедливые и после смерти будут парафинить.

Причём эта удивительная моральность простирается намного дальше, чем можно себе представить. Вспоминаю недавнюю и жуткую автокатастрофу в Харькове. Одна феминистка выявила интересную закономерность: про женщину, которая участвует в ДТП, непременно напишут «автоледи», «ох уж эта женщина за рулём» или на крайний случай «водительница», даже если издание не замечено в любви к феминитивам. А про мужчину скажут максимум «транспортное средство врезалось туда-то». То есть даже не «водитель потерял управление/был пьян/другой вариант», а транспортное средство само врезалось. И тут же в комментариях появились морализаторы: как можно говорить о феминитивах, когда погибли люди? Будто если не говорить о феминитивах, это резко улучшит сложившуюся ситуацию.

Конечно, под такой текст прибегут выть: «О-о-о, а если бы О ТЕБЕ так говорили после смерти?!» Так вот. Лично мне совершенно всё равно. Я не верю ни в загробную жизнь, ни в разозлённых духов умерших. Я предпочитаю не быть говном при жизни. Глядишь, и обеление в режиме «пост мортем» не понадобится.

Поддержать редакцию:

• Гривневый счёт «ПриватБанк»: 5168 7422 0198 6621, Кутний С.
• Для заграничных доноров: перевод через skrill.com на счёт [email protected]
• Bitcoin: 1D7dnTh5v7FzToVTjb9nyF4c4s41FoHcsz
• Etherium: 0xacC5418d564CF3A5E8793A445B281B5e3476c3f0
• Dash: XtiKPjGeMPf9d1Gw99JY23czRYqBDN4Q69
• Litecoin: LNZickqsM27JJkk7LNvr2HPMdpmd1noFxS