Если игнорировать ожидаемые стенания и проклятия гомофобов, среди приличных людей распространены две позиции по поводу прошедшего Прайда: радость по поводу первой столь публичной ЛГБТ акции, которая прошла больше 50 метров и не была заблокирована и разочарование теми полицейскими мерами, которые были приняты для того, чтобы это стало возможным. Задерживали не только агрессивных гомофобов, но и сторонников марша, чей внешний вид показался подозрительным.
Власть показала, что способна контролировать то, что происходит на улицах Киева. Утвердила свою монополию на насилие, которая очень пошатнулась после Майдана. Многим это кажется опасной тенденцией.
Тем не менее, посмотрим на статистику: 57 задержанных, 10 протоколов, ни одного уголовного дела. Нет разбитых голов, сломанных рук, выбитых зубов, всего того, что неизменно сопровождало жесткие действия полиции в прошлом. В соцсетях распространяется видео на котором “человека задерживают за слова”, правда почему-то не показывается, как тот же человек немного раньше вырывает флаг из рук участника акции.
Нас должны волновать два вопроса: будут ли возможны публичные ЛГБТ акции без столь активного вмешательства полиции? Будет ли возможно, что полиция использует опыт наработанный на гомофобах для подавления прогрессивных акций?
На первый вопрос ответ положительный. Да, они будут возможны. Здесь важен тот факт, что сотни, тысячи людей вышли на улицу. Полиция сыграла роль своеобразного “спасательного круга” для тех, кто не способен держаться на воде самостоятельно. Секрет в том, что если этот спасательный круг внезапно убрать, человек может внезапно осознать, что вполне способен плыть и без его помощи. Главное не возлагать надежд на спасительную полицию, а активнее двигаться самим, иначе можно запаниковать и утонуть.
Второй вопрос сложнее. Полиция – это инструмент государства. Разумеется, как только интересы правящей прослойки войдут в противоречие с интересами людей – власть попробует задействовать репрессивные органы. Вопрос: сможет ли она воспользоваться силой? Важно понимать, что власть не всемогуща, она зависит от множества внешних и внутренних факторов. От поддержки Запада, от уровня недовольства внутри страны. У полиции есть силы для контроля и подавления уличных выступлений (по крайней мере запланированных). Но хватит ли для этого политической воли? Засунуть в автозаки агрессивных подростков жаждущих “кровавой каши” (и нескольких случайно попавшихся под руку непричастных людей) – не сложно. Арестовать профсоюзных или социальных активистов, правозащитников – куда сложнее из-за неизбежной реакции, которая за этим последует. Так что особенно напрягаться из-за смотра сил полиции не следует. Это ружье стреляет холостыми.
Если что, нас будут давить совсем другими методами: наемные титушки, ультраправые (которые по такому случаю не будут надевать погоны), фабрикация дел спецслужбами.
Нужно отметить, что в мае 2014 года полицейские сказали организаторам анархистского Первомая, что не смогут гарантировать его безопасность. Все акции киевских либертариев и так проходят без уведомления полиции, но тех пор пришлось несколько усилить меры безопасности, сократить количество открытых мероприятий, отказаться от публичного оглашения мест акций, фильтровать участников. Прайд задал новую планку для “небезопасных” акций. И он ставит перед нами вопрос, можем ли мы позволить себе отказаться от закрытости, при этом не поддаваясь легализму и не соглашаясь на “продуктивное взаимодействие с полицией”?
Немного комментариев от участников и участниц прайда:
Дмитрий (журналист)
Надо сказать, что в этом году прайд действительно кардинально отличался от всех предыдущих мероприятий. И дело даже не в его публичности или усилениях мер безопасности. А в том, что громкие заявления хранителей традиций и «кровавой каше» все-таки вызвали общественный резонанс. И очень многие люди пришли именно для того, чтобы показать праворадикалам, что они пока еще не хозяева в этой стране. О чем участники марша говорили достаточно открыто. Конечно, далеко не все пока еще готовы непосредственно рискнуть головой ради такого мероприятия, но после одного удачного марша, к следующему их будет уже больше. Отдельно было приятно видеть людей с балконов домов, которые дружелюбно махали марширующим. Так победим.
Конечно, хотелось бы, чтобы «Марш равенства» в будущем проходил в совсем другой обстановке. Но если раньше он был похож на какую-то партизанскую вылазку «откуда могут вернуться не все», то теперь это уже больше похоже на марш. Чем больше людей будет приходить, и открыто поддерживать тех, кому счастливо жить намного сложнее, и чем громче правые будут кричать свои смешные кричалки про Рудольфа Гесса (отпугивая даже тех обывателей, кто в целом консервативен), тем быстрее и прайд станет безопаснее и свободнее.
***
Дарья (журналистка)
Поправляя велюровые плечики, шурша шифоном, мужчина в пути преображался в элегантную мадам, ничем не хуже угловатых датчанок.
‘Вам за поворот и левее’ , -указывали ей горожане,- Поторопиьтесь,все началось. Для копенгагенцев ежегодный парад по маршруту Строгет – национальный праздник. Маскарадные костюмы, нежные женщины, рисунки на лицах,отсутствие скрежащих зубами родителей,возрастного ценза и главное ни одного спортивного костюмчика,бритой головушки и порывов от сердца к солнцу. Тут правило такое: не за ЛГБТ? сиди дома, у тебя выходной.
В Киеве же было ощущение,что вы находитесь не на параде в поддержку ЛГБТ, а на выставке арсенала новой полиции. “Гляньте-ка, какие каски нам подогнали японцы! А теперь посмотрим на бронежилет”. Пропускать за ограждения учасников перестали часов в 9.30. под металлическими рамами возле м.Льва Толстого и со стороны Тараса Шевченко участники, депутаты, активисты буквально стучали ксивами по лбам полиции. Тишина. Следуя указаниям папы Скоропадского, хоть что-то нужно было учудить, чтоб все поняли, вот те лысенькие – не шпана с района, а способная на “кровавую кашу” толпа нео-ультра-самых-правых. Сначала слышны были отголоски лозунгов против, пару плевков на шлемы полиции, но папе явно было мало. Спектакль начался сначала возле входа в метро Льва Толстого с торжественного провозглашения “зигхайль, Рудольф Гесс, Гитлер Югенд, СС!” После чего человек 100, уже забыв о параде,зазывали народ отсосать у Новороссии. А почему бы и нет? Неподалеку пан Кива, размахивая руками, еще раз напомнил участникам как важно рожать детей.
Если еще год назад бабушки верили в миф о развратной Европе, то после того как депутаты-евроинтеграторы по ящику нашептали повышение пенсий, тема гомосексуальности стала не такой уж и противной, удивительно, но и среди бабушек нашлись защитницы прайда. Вокруг Киев прайд сегодня можно было узреть наверное всех, кого хоть как-то коснулась эта тема, противников и сторонников. Жинка, муж которой признался,что любит мужчин и кинул ее, всеразличные секты на любой вкус, герои АТО с военными понятиями, школота, неизвестные депутаты райсоветов для пиара, пенсионеры с разных точек Украины. Все вертелось вокруг марша.
Берлинцы хлопали в ладоши, когда колонну на прайде возглавлял их мэр. Мне кажется, хоть на велосипеде или на медведях Кличко должен был на деле показать себя градозащитником. Во-вторых, если участники пришли на марш, они должны на него попасть, а не заниматься физкультурой и паркуром, чтоб догнать товарищей. Говорить о прессе, которую тоже не пускали, уже даже стыдно.
***
Аида (псхоактивистка)
Наша художественная ячейка так и не попала в колонну. Есть шутки про “дискриминацию сов”, но на самом деле, дискриминация людей с другим циркадным ритмом существует. Главный вопрос у нас был не про решимость идти, а “хоть бы не проспать”. Но мы все–таки были вовремя.
При таком колоссальном прорыве в обеспечении безопасности, при тотальном сдвиге в работе правоохранительных органов, минусом прайда стала довольно простая штука: толпы людей разошлись по домам только потому, что организаторы не смогли донести информацию о том, где именно работают входы. Были допущены банальные до обидного ошибки smm: огромный нечитабельный текст, неудачное время, неграмотная карта. Приходилось тратить по полчаса на бег по кругу в поисках работающих ворот, совершенно непонятно по каким причинам не все ворота работали. Никто из охраны не мог сказать, куда нужно идти; милиционеры, оцеплявшие территорию, даже не знали названия улиц. Беспощадный квест на скорость, который мы не прошли.
Но важны не подножки, важно само движение. И этот прайд преодолел существенную дистанцию. Мы еще не достигли цели, но вкус победы почувствовали, приятно и бодрит.
Если тебя не пустили на прайд, это еще не повод в нем не участвовать. мы организовали свое представительство – в авангарде арьергарда таком. У главных, но закрытых уже ворот, где нас ровным строем пытался ненавязчиво прикрыть “новый беркут” от компаний разного склада ненавистников. И вот ты понимаешь еще кристальнее какие “мы” с “ними” разные – просто пропасть, и страшно не быть побитым, а страшно, что нам еще как-то нужно вместе жить и даже вместе умирать когда-то. Разошлись и ощутили, будто вышли из чистилища.
***
Шелли (секс-работница)
Я сегодня сходила на Марш Равенства в Киеве. Мотивы мои, я думаю, и так понятны, можно не пояснять, ибо Марш Равенства прошёл в защиту очевидных общечеловеческих ценностей, и мне удивительно, что их всё ещё приходится защищать.
Я примчалась за пятнадцать минут до того, как должны были перестать пускать на территорию Марша. Забавно было участвовать в гражданской акции, которую не видел никто, кроме самих её участников, жителей близлежащих домов и камер. А, ну и работников полиции, конечно. Меня на входе обыскала девушка-полицейский. Чтоб вы понимали, у меня после Майдана каждый раз копчик напрягается при виде вот этих вот людей в касках. Но сегодня я осознала, что у меня, видимо, на этой почве развился стокгольмский синдром, так что я получила массу своеобразного удовольствия от огромного количества всех этих касок, беретов, берцачей и бронежилетов.
Колонна прошла смехотворно крошечное расстояние от красного корпуса КНУ имени Тараса Шевченко до площади Льва Толстого. Потом все участники погрузились в метро и уехали на ВДНХ без остановок на других станциях на гейском спецпоезде. На выходе из метро мы встретили знакомых, они тоже ехали с Марша. Среди них, кстати, было два ветерана АТО: парень и отчаянная девушка, которая вернулась на гражданку на шестом месяце беременности. Мы немного погуляли и разошлись кто куда. Я каким-то чудом успела напиться по дороге домой, так что вот это всё печатается нетвёрдыми пальцами правой руки.
Марш был отличным поводом рассказать старшему сыну о гомосексуальности и о противоречиях, которые она вызывает в обществе. Я вот надеюсь, что через год смогу пойти на Марш со своими детьми.
***
Анна (социолог)
Качественно отличные от прошлогодних меры безопасности на Марше равенства стали результатом работы не только собственно оргкомитета, но и многих других людей. С одной стороны, организация “Инсайт”, проводившая во Львове сорванный наци Фестиваль равенства, и ее симпатики добились того, что месяц назад мероприятие успешно провели в Киеве, точно так же под охраной силовиков. Протестировано – полиция и Нацгвардия работать могут. С другой стороны, опытное в вопросах безопасности массовых мероприятий левое движение провело организаторам добровольно-принудительную работу над многочисленными прошлогодними ошибками. В результате оргкомитет марша договорился с полицией о беспрецедентных мерах безопасности и при этом учел опыт тех, кто поднаторел в организации рискованных уличных акций. Подход этот себя оправдал – на момент написания этого текста известно лишь об одном пострадавшем участнике.
И тем не менее, радужная картинка, транслируемая на оставшуюся дома публику, была не вполне радужной на практике. На входе приключались недоразумения из-за газовых баллончиков, которые предварительно запрещены не были, а полицейские вместе с наци хватали и честных посетителей марша, причем без объяснений и с другими нарушениями законодательства. А огромное количество силовиков (5,5 тысяч, по официальным данным) заставляло часть участников чувствовать себя дискомфортно, как будто бы в зависимости от Левиафана, который хочет – карает, а хочет – милует.
В целом же если и есть смысл говорить о каком-либо достижении, то лежит оно в области права на свободу собраний – полиция наконец-то начала выполнять свою работу. Да и здесь есть сомнения. Дело в том, что порядок проведения мирных собраний в Украине официально уведомительный, а на практике многие обходятся и без уведомлений, ставя полицию перед тем фактом, что их обязаны защитить. Российская же норма и практика диктует согласовательный порядок. Компромиссы с полицией, о которых так много говорили организаторы марша, приближают нас к России, притом в худшем ее проявлении – фактически российское ЛГБТ-сообщество вполне себе практикует несогласованные демонстрации. Маршрут был очень коротким, да и набор кричалок тоже не вызывал особого энтузиазма – “Права людини понад усе” с душком, а “Бунтуй, кохай, права не віддавай” хороша, но потащена из наследия левого профсоюза “Пряма дія” (нам не жалко, но где же ваша собственная фантазия?).
Сообщество, в целом, демонстрирует не слишком высокую готовность себя защищать и проявлять низовую инициативу. ЛГБТ-мероприятия делаются узким кругом активистов, преимущественно работающих в адвокационных и правозащитных NGO. Ничего не имея в теории против того, чтобы люди получали зарплату с грантов и за полезный труд, на практике вижу в этом некоторую проблему профдеформации. Состоит она в том, что эффективность проделанной работы измеряется примерно в тех же key performance indicators, что выставляют доноры – в количестве пришедших людей, публикаций в СМИ, распространенных раздаточных материалов, пройденных маршем метров и т. д. Вопросы, за какие именно ценности люди выходят на улицы и приходят на другие акции, какие внутренние изменения они претерпевают в результате посещения мероприятий, как ЛГБТ-активизм качественно решает их практические проблемы – в общем, все то, ради чего это все затевается, в теории, – подменяется формальными неговорящими показателями. Окей, в этом году маршем вышли не 200 человек, а 1200. А толку? Бить их все равно будут, дай только возможность.
Я же здесь считаю, что низовой, неиерархический активизм, идущий от внутренних потребностей своих и своего сообщества, построит свою работу совсем иначе и будет опираться на расширение спектра возможностей – что можно теперь сделать такого, чего раньше нельзя было. С такой точки зрения, с этого года можно надеяться на то, что тебя защитит полиция. (Вы же следите сейчас за руками, да? Видите, как сразу хваленые KPI побледнели и скукожились?)
Весь этот текст в целом не ставит задачу в пух и прах разгромить оргкомитет марша. Прошли и ладно, всяко лучше, чем если бы не прошли. Но реальных изменений, не удачно попавших под благословенную конъюнктуру движения в Европу, а реальных, мы еще долго не дождемся. И начать движение к реальным нужно с признания того, что лозунг “Права людини понад усе” лучше бы заменить на что-то поконкретнее, хотя бы на “Маю право на сім’ю”. И с отказа от веры в доброго Левиафана.
