Оставаясь искренне анархистами, врагами государства во всех его видах, мы имеем то преимущество, что никого не обманываем; а главное — мы не обманываем самих себя. Под предлогом осуществления малой части нашей программы, — хотя и с сожалением, что нарушаем другую ее часть, мы не станем вводить себя в искушение желанием попасть во власть, или хотя бы даже желанием взять в ней нашу долю и мы избегнем таким образом, скандала «обращений», которые подготовляют стольких властолюбцев, у стольких убивают веру в лучшее будущее, и так глубоко развращают народную совесть.

Между тем, если бы мы стали поддерживать идею государства, подобные «обращения» были бы неизбежны. Как только революционер «достигает» и попадает в какую нибудь правительственную раковинку, он естественно перестает быть революционером; превращение его в консерватора, в «охранителя», становится неизбежным. Из защитника угнетаемых, он быстро обращается в угнетателя; раньше он возбуждал народ, — теперь же он работает над тем, чтобы обессилить его. Называть по именам совершивших этот переход — нет надобности: современная история называет их, И как же могло бы этого не быть? «Место» делает человека. Вся машина, вместе взятая определяет работу отдельных ее частей.

Из статьи “Законное развитие и анархия”.