Д.Г

1. Массовые выступления, потенциально могущие перерасти в революционные, будут в дальнейшем происходить регулярно. Их невозможно запланировать и сознательно
организовать, но к ним можно готовиться, наращивая идейную гегемонию и развивая организационные структуры в мирное время.

2. Противостояние в Венгрии идёт между массой аполитичных индивидов и крайне широкой коалицией левых и либеральных инициатив, с одной стороны, и правоконсервативным
авторитарным популистским правительством, с другой. Левого фланга в “большой” политике нет даже формально: Социалистическая партия была неолиберальной политической силой, проводившей рыночный социально-экономический курс и
противостоявшей национализму и консерватизму в социально-политической сфере. Но после скандала 2006 г. социалисты перестали существовать в формате равновеликого конкурента правых консерваторов из “Фидеса”.

3. Своеобразная двухпартийность, разрушенная в Венгрии, действует в других странах региона: в Польше правящей партии рыночных либералов “Гражданская платформа” оппонирует правоконсервативная популистская партия “Закон и справедливость”. В России консервативному блоку сталинистов и националистов противостоит коалиция левых и либералов. В Украине аналогичная тенденция оформилась во время Майдана и последовавших за ним событий.

4. Аналогичная ситуация складывается и в других странах европейской периферии: в Турции правительству экономических неолибералов и социальных консерваторов противостоит широкий альянс политических сил – от анархистов и социал-демократов до социальных либералов и националистов. В этом “блоке” (не заключённом формально; его участников объединяет лишь общий противник, но внутри масса противоречий и серьёзных конфликтов) присутствуют даже фашисты. В Египте и Тунисе скорее можно говорить о “трёхпартийности”, оформившейся по итогам “арабской весны”: против светских буржуазных авторитарных “партий власти” выступили, с одной стороны, клерикальные правые консерваторы, с другой стороны, левые и либералы.

5. У левых нет “своего” лагеря в сложившейся ситуации противостояния правых реакционеров и правых либералов. Стоит окончательно распроститься со всеми надеждами на большие постсталинистские партии и популистскими попытками “возглавить” массовый протест, паразитируя на якобы “социальной повестке” стихийных движений. “Государственный социализм” сегодня вплотную приблизился к национал-социализму – настолько, что их сложно различить. Левым либертариям и другим настоящим социалистам следует рассчитывать только на свои скромные силы и выстраивать стратегию, исходя из
этого расчёта.

6. Это не означает, что нужно самоустраниться от общественных протестов в ожидании более “правильной” ситуации. Действовать нужно и во времена реакции, иначе эти времена не окончатся. Оптимальным форматом является критическая поддержка протеста, направленного против более опасного, т.е. авторитарного и консервативного лагеря. Нельзя обменивать свободу на обещание хлеба, потому что это обещание обязательно будет нарушено. Но в борьбе за свободу нужно участвовать, помня о своих конечных целях и напоминая союзникам об ограниченности либерального понимания свободы.