Не во времена Карла Маркса, не на строительстве Беломорканала, не на принудительных работах в Третьем Рейхе работают за еду и без каких-либо трудовых гарантий умные люди с высшим образованием. Это происходит в наши дни в третьем секторе в Украине, и создают такие условия труда международные правозащитные и донорские организации, у каждой из которых в миссии прописаны высокие слова про права человека и улучшение мира. 

Окей, давайте начнем с начала. Предположим, некто принадлежит к ЛГБТ и собирает в своем городе небольшое сообщество, которое самоорганизовывается для самоподдержки, образования окружающих, отстаивания своих прав на местном и общенациональном уровне. Или этот Некто ездит на линию боевых действий помогать местным жителям. Или у этого Некого хорошее образование, и хочется его приложить не к улучшению продаж рогов и копыт, а к решению важных социальных проблем.

Во всех этих случаях этот Некто может какое-то время поволонтерить, но сколько-нибудь систематический труд предполагает, что он не будет девятым и десятым неоплачиваемым рабочим часом в сутках. После работы любому живому человеку хочется полежать и уделить время близким, а не бежать спасать мир в нагрузку. Лирическое отступление — традиционно правозащитной и прочей общественной работой занимаются женщины (военное и ветеранское волонтерство в Украине составляет исключение, равно как и — по очевидной причине — гейский активизм, но есть много сфер деятельности помимо этих). На этих же женщинах может дополнительно висеть «вторая» домашняя «смена».

Таким образом, для сколько-нибудь стабильной и результативной общественной деятельности ее чаще всего следует подать на какую-нибудь грантовую программу поддержки. Происходит на практике это так — инициативная группа находит подходящую программу и составляет (тратя на это свое неоплачиваемое время) заявку, в которой расписывает предположительный план своих действий и запрашиваемую сумму с выкладкой по конкретным категориям. Заявка попадает в конкурс и получает или не получает поддержку. Если получает, то инициативная группа выполняет свой план действий и подробно отчитывается по нему (часы, потраченные на составление отчетности, не оплачиваются тоже). Если нет, это просто потраченное впустую бесплатное время. Сотрудники донорского офиса, кстати говоря, бесплатно не работают и тщательно блюдут свой work-life balance, но на их партнеров это отношение не распространяется.

Обычно уже на этом этапе сотрудники донорских офисов делают сложное лицо и предлагают добыть денег откуда-то еще, помимо донора грантовой поддержки. Однако государственных и муниципальных грантов у нас относительно немного, бизнес может не захотеть партнериться (мы живем в стране, где ЛГБТ-организациям отказывают даже в строго коммерческом сотрудничестве, например, в аренде помещения или автобусов), пожертвования частных лиц зависят от платежеспособности частных лиц (особенно за пределами миллионников) и от других факторов. Может ли ЛГБТ-организация торговать радужным мерчем? Теоретически да, и они это уже делают, а на практике покупатель такой символики может до сих пор получить в глаз даже посреди Киева, что не особо стимулирует покупки. Если вы прочитали этот абзац и подумали, что я ною и прошу проявить сочувствие — нет, это объяснение, почему местный офис донорской организации все еще не распущен за ненадобностью и люди со сложными лицами не находятся в поиске другой работы.

Окей, положим, наши герои получили грант с оплатой труда или просто нанялись на работу к международной организации, в офис или подрядчиком. Тут их поджидает следующая проблема и центральная тема этой статьи — достаточно часто они могут рассчитывать только на недопустимо маленькие деньги. Переговоры о сумме оплаты труда в третьем секторе в Украине невозможны — это решает даже не бухгалтерия киевского офиса, а бухгалтерия центрального офиса, с которой нельзя связаться напрямую. В любой непонятной ситуации, где нужно изменить структуру расходов, зарплаты пойдут под нож первыми. Формально низкие зарплаты и гонорары обоснованы ограничениями на оплату труда (может быть, и до 7% в общей сумме заявки). Фактически это не обосновано ничем, кроме того, что восточные европейцы это люди второго сорта.

Следите за руками: если женщина получает на 30% меньше, чем мужчина, на одинаковой должности за одинаковый труд, это дискриминация и гендер гэп, о котором все говорят как о проблеме. Оправдания, что у него же и расходы выше («семью кормить»), не считаются валидными, в целом никто не интересуется, не нужно ли женщине тоже семью кормить и какие у нее расходы. В целом не считается нормальным при приеме на работу выяснять, сколько у соискателя детей, кем работает второй партнер и есть ли он вообще, насколько богаты у человека родители и сколько в семье имеется недвижимости, и дифференцировать зарплату исходя из этого.

Можно было бы говорить о разнице зарплат с поправкой на местный рынок труда, но с ним, как и с инфляцией, тоже соизмеряют довольно условно — иначе не предлагали бы квалифицированную работу в офисе международной организации за деньги, которые можно получить на Новой Почте без квалификации, опыта и свободного английского, тру стори. Это только гендерная дискриминация требует внимания и ее следует бороть, а если восточный европеец получает на 300% меньше, чем западный, ниже не только западного, но и местного рынка, это нормально, это так сойдет. 

Тру стори номер два: на одном и том же проекте одну и ту же работу в одной и той же стране выполняют два человека: немецкая исследовательница без ученой степени и украинская исследовательница с немецкой ученой степенью, и вторая получает в два-три раза меньше. Что это, как не дискриминация по паспорту? Тру стори номер три: в некотором другом случае копеечные деньги за работу украинским подрядчикам предлагает немецкий фонд, специализирующийся на выплатах компенсаций за Вторую мировую евреям и остарбайтерам…

Лирическое отступление: для подавляющего большинства украинцев английский является уже третьим языком (после украинского и русского, первые два могут меняться местами), отдаленным от первых двух. Изучение его на уровне свободного владения (С1) занимает до полутора тысяч часов, большая часть из которых пройдет не в школе, а значит, будет оплачена из своего кармана. Поскольку знание языка на этом уровне все еще не очень распространено, человек, который уже потратил это время и эти деньги, вполне может рассчитывать на конкурентное преимущество по отношению к своим согражданам без языка и прибавку к деньгам просить соответственно.

Есть и другие проблемы. Например, вслед за низкой ставкой идет оформление сотрудника через ФОП, а не по договору ЦПХ, что означает, что он не заплатит со своей и так небольшой суммы конский налог (который донор и не думал закладывать в свой бюджет), зато означает, что он сам ведет свою бухгалтерию и сам, как предприниматель, в случае малейшей ошибки, неотслеженных изменений в украинском налоговом законодательстве или просто произвола отдельного налогового инспектора (мы живем в Украине) рискует штрафами и имуществом. А также ему не положен оплачиваемый отпуск, оплачиваемые больничные и прочие социальные гарантии, и желание отдохнуть хотя бы в гамаке у мамы на даче обычно финансово недоступно. Тру стори номер четыре: в некоторой редакции все больные ковидом не освобождались от работы над проектом на тему ковида, исключение сделали только для лежащего в реанимации…

Индивидуальный предприниматель не имеет трудовых гарантий, зато сам выставляет цену за свои услуги и снимает себе в карман всю прибавочную стоимость. Наемный сотрудник не имеет прибавочной стоимости, зато имеет трудовые гарантии. Сотрудник третьего сектора в Украине имеет риски обоих вариантов и не имеет преимуществ ни одного.

Добавим к этому нереалистичные сроки для выполнения задач, неаккуратность в сроках выплат и прочее наплевательское отношение. Сделай на завтра без предоплаты, а заплатим мы тебе через полгода, все это время живи как хочешь, бонусом еще чего-нибудь провафлим, например, если ты трансгендерный человек, два месяца будем игнорировать твои просьбы выписать инвойс на паспортное имя, тру стори номер пять. Это ли не пример того, что ограниченные бюджеты это только формальность, а пренебрежительное отношение лежит глубже?

С учетом того, что отбор на работу в третий сектор требует опыта и знания специфики проблемы, ситуация получается еще хуже — за нишевую экспертизу принято доплачивать выше рынка, а не отнимать от рынка. Принято, но не здесь.

Нам нужна именно ты, именно твоя экспертиза, но ты не имеешь никакого влияния ни на одно из условий своей работы. Мы ожидаем узкой нишевой квалификации, а относимся хуже, чем к неквалифицированному труду. Мы имеем документы, где прописана наша миссия делать мир лучше, при этом своих партнеров, которые выполняют эту работу на местах и обеспечивают нам возможность вписать их труд в свои отчеты, чтобы за нами сохранились рабочие места в офисе донора, мы финансово наказываем и по-человечески в грош не ставим. Каждый первый легальный бизнес, направленный строго на получение прибыли для владельца, более социально ответственен, чем мы, гуманисты и филантропы.

Любой менеджер проектов в третьем секторе при желании после небольшого обучения скраму может получать существенно большие деньги в IT. Любой аналитик при желании может довольно быстро переучиться на айтишного бизнес-аналитика с тем же результатом. Любой дизайнер пойдет дизайнить в рекламное агентство. Любой автор идеи социального рекламного ролика пойдет туда же и будет участвовать в конкурсе на каннского льва. Вы работаете с людьми, которые в любой момент времени это помнят и которые в любой момент времени делают вам одолжение, что они до сих пор здесь. И сохраняют рабочее место за вами тоже.

Давайте договариваться по-хорошему, пока эти люди не начнут вести себя по-плохому с вами тоже, например, публично и на своем хорошем английском выдвигать требования, которые перестанут вписываться в ваши бюджеты и отчеты. Например, меморандум — мы, подписавшиеся ниже, работаем за сумму не ниже X, оплата нашего труда не позже срока Y, не нравится — ищите другого грантополучателя, а потом объясняйте своему центральному начальству, почему у вас сломалось сотрудничество с такой-то организацией и вам пришлось поддержать другую, которая делает не то и не так.

Для начала можно в качестве простого упражнения просто дома перед зеркалом покрутить в голове мысль «я не очень хороший человек». Ходят слухи, к западу от Чопа тоже живут люди и человеческая совесть им тоже не чужда.

Текст является моим личным мнением, не согласованным ни с кем, и не выражает позицию организаций, в которых и с которыми я работаю и работала, и моих коллег по ним. Этот формальный дисклеймер также не означает, что меня никто не поддерживает :)

Поддержать редакцию:

• UAH: «ПриватБанк», 4149 6293 1740 3335, Кутний С.
• Patreon
• USD: skrill.com, [email protected]
• BTC: 1D7dnTh5v7FzToVTjb9nyF4c4s41FoHcsz
• ETH: 0xacC5418d564CF3A5E8793A445B281B5e3476c3f0
• DASH: XtiKPjGeMPf9d1Gw99JY23czRYqBDN4Q69
• LTC: LNZickqsM27JJkk7LNvr2HPMdpmd1noFxS