В этом году Netflix снял фэнтези-сериал «Тень и кость» по мотивам книг американской писательницы Ли Бардуго; планируется второй сезон. Эта франшиза ничем бы не выделялась среди десятков других, если бы не строилась на славянском материале. Такие произведения относят к поджанру царь-панка (tsar-punk), придуманного самой Бардуго. Главная героиня — молодая волшебница, противостоящая чудовищам-волькрам, чтобы выполнить долг перед императором. Другая сюжетная линия — о банде авантюристов, среди которых есть маги, именуемые гришами.

Бардуго рассказывает, что изучала русскую историю и мифологию два месяца, но вовремя спохватилась: более прилежное исследование отвлекло бы её от написания романа.

Что источники изучены слабо и поверхностно, сразу бросается в глаза: и книги, и фильм — тривиальная клюква. Россия переименована в Равку, в её глубинах таятся города с названиями вроде «Новокрибирск», а столица представляет собой набор стереотипов о Российской Империи: государь-император и его безупречные слуги, много золота, роскошные балы, шубы, сани (на которых ездят осенью по горному массиву), папахи, ушанки с двуглавым орлом. И, конечно, Rasputin, russian crazy love machine, как пела олдовая поп-группа. Только присутствует он на заднем плане: в честь него названы маги-гриши и вселенная «гришаверс». Сколько можно доедать труп Распутина? Кажется, в России о нём уже мало кто вспоминает, но США и Япония продолжают пережёвывать слухи и сплетни о колдуне императора: то он был вампиром и дожил до 1990-х годов в сибирской деревне (аниме «Кровь+»), то мелькает в абсурдной фетишистской манге «Снегурочка на весеннем ветру», где молодые россияне начала XX века носят паспортные имена Щенок и Белка, то фигурирует в очередной сказке о спасшейся царевне Анастасии, и т.д.

Протагонистку «Тени» зовут Алина Старков (хорошо хоть не Starkoff), её учительницу — Ана Куя, а возлюбленного — Мальен Оретцев, сокращённо Мал. То есть Бардуго либо выдумывает некую глоссолалию, либо смешивает распространённые русские имена XXI века (не вспоминалась ли ей поющая на английском Алина Орлова, неплохо известная на Западе?) и дохристианские славянские, причём именно те, которые нынче не употребляются вовсе. Вероятно, писательница краем глаза просмотрела легенду о княгине Ольге, которой после смерти Игоря предложили выйти за князя Мала.

Назвать героев Радомир и Светлана или, скажем, Игорь и Ольга? Что вы, это скучно: при одной мысли об историческом соответствии вянут золотые цветы клюквы, а балалайка начинает играть «Реквием» Моцарта. На экране разворачивается каньон Аризоны, кое-как загримированной под Новокрибирск. На самом деле съёмки частично проходили в Венгрии, но картина не тянет ни на Венгрию, ни на Россию. Венгерские реалии показаны смутно, а для имперской России улицы и дома подозрительно чисты. Романтизированная Россия может быть мрачной и загадочной, но не унылой и запущенной. Её зелёные луга украшают добры молодцы и красны девицы в расшитых кафтанах, а по лесам ходят магические олени.   

«Вызывающее улыбку “гриша” — это только начало: дальше будут moya tsaritza, otkazat’sya, merzost’ и oprichnik. Звучит это не то чтобы нелепо, но в памяти так часто всплывает Надсат [вымышленный язык юных бандитов — ред.] из “Заводного апельсина”, что невольно начинает казаться, что в следующей сцене могут появиться любители moloka и ультранасилия в котелках», — иронизирует рецензент на Film.ru.

«Otkazat’sya» — это, между прочим, существительное. Так зовут простых людей, выполняющих роль пушечного мяса в войнах Равки. Владение языком на высоте, что и говорить. (Правда, царь и бояре вполне могут позволить обычному солдату расправить плечи: если он проявляет яркие способности, его увозят в магическую академию или ко двору. Ни одного гения не пропустят: такая в Равке властвует справедливость.)

А ещё вспоминается Дон Канондзи из аниме «Bleach», комический заклинатель призраков, который обладает очень слабой по сравнению с главными героями духовной силой, зато умеет позировать перед камерой и пересыпать речь английскими словами, подражая персонажам голливудских боевиков.

По сравнению с такими сериалами, как «Игра престолов», «Тень и кость», собственно, и выглядит, как этот затейник на фоне настоящих шинигами. Сюжет то логично развивается, то трещит по швам, мир плохо прописан и порой смотрится, как декорации позднесоветского ТЮЗа, только дорогие. Информация о героях и государственном устройстве поминутно валится на головы зрителей, только успевай запоминать, кто кому кем приходится, — галопом по Европам, то есть, простите, по России, которая при всей нарочитой суровости порой кажется сусально-пряничной. 

Создатели фильма взяли на главную роль Джесси Мей Ли, американку с китайскими корнями. В романах Бардуго азиатское происхождение Алины не подчёркивается, она изгой, потому что сирота. В сериале же — явная попытка заигрывания с постколониальной повесткой и мигрантским вопросом. Царь привечает магичку, которая по статусу кто-то вроде таджикской продавщицы в современной России, не задаёт лишних вопросов, а его военачальник ограждает девушку от озлобленной соперницы. 

Любопытно и преломление мессианского мифа о Святой Руси. Конечно, заклинательница солнца родом из Равки, она должна стать святой и озарить всю планету. Половина азиатской крови ей почти не мешает: как говорят имперцы, у нас и бурят русский, если он за нас. Полукровка Алина успешно встраивается в имперский проект, но вот беда: он всё равно скоро развалится.      

Драматическому финалу не хватило разгуливающих по руинам города медведей и валяющейся возле трупа балалайки с порванными струнами. Но, возможно, знатоки славянской истории восполнят этот недостаток во втором сезоне. 

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: О русской идеологии

Писать и снимать клюкву можно по-разному. В манге Эйичиро Оды «One Piece» издевательски перетасованы страны и эпохи, а некоторых героев зовут странными именами вроде Донкихот Дофламинго. И ничего. Бардуго так не умеет, её книги — картон, просто местами забавно раскрашенный. Режиссёр тоже не умеет. Но экзотический полуазиатский колорит в сочетании с эффектом узнавания («vodka! tsar!») создаёт иллюзию новизны. Сейчас подобные заигрывания с постколониальной тематикой в моде: цикл романов Ребекки Куанг об опиумной империи смели с прилавков, а ведь это такой же незамысловатый янг-эдалт, как цикл Бардуго, разве что сеттинг продуман гораздо лучше. Россия не была колонизирована Западом, но привычно воспринимается как провинция, дикий край скифов, монголов и медведей. У Бардуго же это край руссоистских благородных дикарей во главе с мэри-сью, которая и воевать умеет, и колдовать, и книжек много прочитала, и вообще больше напоминает благородную барышню, чем скитавшуюся по военным отрядам пацанку. Такова сила русской души.   

Одних россиян «Тень и кость» раздражает, другие в восторге от подобной культурной аппроприации: наши в городе! белые господа обратили в нашу сторону пресветлый взор! И это на фоне истерической антиамериканской пропаганды с первого канала ТВ. А все почему? Потому что the русские, годами крича о скрепах и патриотизме, не сумели создать даже примитивный янг-эдалт на основе своей истории и фольклора. Потому что сценаристы российских шоу чаще всего не знают и знать не хотят свою историю и фольклор и не смогли успешно адаптировать для экранизации даже «Волкодава» Семёновой. Какая-нибудь «Бедная Настя» или унылые детские мультфильмы о богатырях не дотягивают до уровня Бардуго, не говоря о книгах Кэтрин Валенте, которая более тонко работала с российским материалом.

Имперцы издают горы методичек о русской культуре, вписывая туда никому не нужных, кроме своих собутыльников, членов Союза писателей России. Вымучивают бесконечные романы о «попаданцах в жопу Ивана Грозного», написанные без применения мозгов и совести, и псевдославянскую романтическую фантастику в духе «беременна от Кощея». В клиническом случае они путают развлекательный роман и проповедь, играя в Достоевского и забывая, что Достоевский решал другие задачи. Поэтому их историю перемалывает Netflix, у которого, при всех его недостатках, наработаны навыки превращения зерна в муку.

Российская массовая культура превращает зерно отнюдь не в муку. И ладно бы чужое зерно, так со своего же родного поля. Зато у the русских есть Крым.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Метафизическая шуба русской идеи

Любопытно, что в этом году произошло событие, подчёркивающее уровень культурной самоколонизации россиян: за границей приобрёл популярность российский сериал «Майор Гром», в котором при ближайшем рассмотрении мало специфических национальных деталей, а Петербург легко заменить Детройтом. Базис «Майора» — подражание западным комиксам про супергероев. Поневоле вспоминается малоизвестная активистка, всерьёз называвшая себя транс-американкой («я русскоязычная еврейка из Украины, плохо знаю английский, но ощущаю себя человеком американской культуры и прошу себя им считать»). В культурном плане многие русские потребители поп-культуры и есть транс-американцы, как бы некорректно такая шутка ни звучала. Вот и весь пресловутый патриотизм. Фейковый, как имя Мальен Оретцев.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Ковбои-Егоры, или Как глобализм сожрал русскую идею

И пока the русские разбираются, насколько сильно пострадал полицейский от брошенного в него на митинге пластикового стаканчика, вредят ли детям рисунки Юлии Цветковой и как отжать у соседей территорию; пока верноподданные фантасты издают очередную антологию об угрожающей толерантности и кропают статьи об ужасах феминизма, Запад с Японией продолжают эксгумировать Распутина, придумывать славянских ведьм с китайской внешностью и Щенков Ивановичей. Не пропадать же добру. The русским некогда делать качественное массовое искусство. Они сражаются за правду. Мы знаем, какая у них правда, но это другая история.