В Беларуси ждут своего часа тысячи потенциальных «ополченцев»
Беларуско-украинский журналист Дмитрий Галко рассказывает о том, с какими настроениями он столкнулся в беларуских тюрьмах этим летом.
Многоцветный мир
Если ты независимый беларуский журналист и за тобой ни разу не пришли, значит, ты что-то делал не так.
Скорее всего, ты погряз в бесконечных «с одной стороны… с другой стороны», считая, что следуешь «стандартам Би-Би-Си».
Обходил острые углы. Тщательно подбирал выражения. С иронией и скепсисом относился к протестам против диктатуры. Да и само понятие диктатуры к политическому режиму в Беларуси не применял. Старался «не преувеличивать» социальных проблем. Ну, потому что всегда есть место какому-нибудь «с другой стороны», и вообще, вы посмотрите, что в Украине творится. Кивая на Украину, ты отмечал определённые достоинства авторитаризма.
А про «российскую угрозу» и вовсе говорил через губу, немножко брезгливо. Что за чушь, мол, мы же с вами взрослые люди.
И всё это ты делал под соусом объективности, нейтральности, профессиональной этики и т.п. Даже гордился тем, что ты выше «баррикадного мышления» и «чёрно-белой картины мира». Давайте, говорил ты, рассуждать трезво.
«У меня мир, в отличие от вашего, многоцветный», — заявил на днях один руководитель ячейки оппозиционной партии с национал-демократической платформой, который внезапно стал сотрудничать с российским пропагандистским интернет-ресурсом, окучивающим беларускую аудиторию.
Вот эта вот многоцветность мира, многообразие мнений и «всё не так однозначно» стали для многих удобным защитным механизмом.
Всё это я говорю не потому, что «не такой». Ближе к сорока годам я тоже устал от бесконечного экзистенциального противостояния диктатуре. Мне тоже захотелось войти в тихую гавань блаженной нейтральности. Перестать всё время бояться, что за мной придут. Просто спокойно жить и работать, строить семейное гнёздышко и прочее. Может, в самом деле, не так уж страшен авторитаризм, не так ужасна российская угроза и социальные проблемы не настолько остры…
Но я не успел. За мной пришли. В один момент сломали карьеру, планы на жизнь, разлучили с родными и близкими, заставили покинуть родину с пустыми руками и без каких-либо определённых перспектив на будущее.
Как за мной пришли
Подступались ко мне витиевато. Очевидно, что отмашка на зачистку всех и вся не была ещё дана, и мой случай был эксклюзивным. А вообще, в Беларуси при необходимости вас просто могут задержать на выходе из магазина (продуктов или стройматериалов) с покупками и обвинить в их краже. Так недавно произошло с двумя региональными политактивистами [1, 2].
2017 год был одним из самых насыщенных в моей журналистской карьере. Протесты против «налога на тунеядство», революционные ожидания, новый каток репрессий, политический клинч Лукашенко с Путиным, учения «Запад-2017», ожидания возможной аннексии Беларуси, волна российской пропаганды об угрозе смычки беларуских властей с прозападными националистами, возникновение Вейшнории…
Обо всём этом я как никогда много писал, живя попеременно в Беларуси и Украине. И тут на моего сына, девятиклассника минской школы, внезапно посыпались проблемы. Обвинение в участии в мифической игре «Синий кит» со ссылкой на какой-то анонимный звонок. Созыв т.н. «совета профилактики» из-за нескольких роликов на YouTube, где подростки просто дурачились. Это я ещё мог списать на бездумное административное рвение. А потом против него возбудили уголовное дело за распространение порнографии — на том основании, что фото его бывшей подружки топлесс, которое она сама рассылала, ходило по личным сообщениям ВКонтакте среди учеников школы. Впрочем, я и тогда ещё не понял, что этот тревожный звоночек звенит для меня.
В конце года, когда я приехал в Беларусь и нацелился на спокойную карьеру редактора экономического издания, избегающего политики, всё закончилось уголовным делом уже против меня самого. В квартиру, где сын с друзьями праздновал день рождения, ворвалась группа захвата. Несколько перепуганных подростков выпрыгнуло из окна. Один сломал ногу, другой позвоночник. Оставшимся милиция грозила «найти» у них наркотики. К подросткам не пускали родителей и допрашивали их среди ночи.
Меня в той же квартире задержали, ничего не объясняя. Только на следующий день объявили, что задержан я за… «мелкое хулиганство» (нецензурную брань, приставание к гражданам и т.п.) в общественном месте. Суд, штраф, иди гуляй.
А через десять дней против меня и моего сына было возбуждено дело по ст. 364 УК РБ («Насилие в отношении сотрудника милиции»).
Мы с сыном натурально сбежали в Украину. Через некоторое время уголовное дело против него было официально закрыто на основании неподсудности в силу возраста. Он вернулся домой. Чуть позже моим родственникам неофициально сообщили, что и против меня дело тоже закрыто. Мне надо было решить в Беларуси ряд личных вопросов, поэтому и я поехал туда.
На моего сына в Минске было совершено три неспровоцированных нападения разной степени тяжести, в том числе с ножом. Я же был арестован по дороге из Львова в Минск при пересечении границы, три месяца провёл за решёткой, большей частью в одной из самых жёстких беларуских тюрем (ИУ «Жодинская тюрьма №8»), в ожидании суда. После чего меня приговорили к четырём годам ограничения свободы с направлением в исправительное учреждение.
И снова я уехал от беларуского кривосудия в Украину. Теперь уже всерьёз и надолго.
«Жаль, что мы не взяли Мариуполь»
Как я провёл это лето: был в трёх тюрьмах, пережил четыре «этапа» (транспортировки из одного места заключения в другое), сменил шесть камер, ездил на пять судебных заседаний.
Нельзя сказать, что моё знакомство с карательной системой Беларуси изнутри было исчерпывающим. В какой-то момент во мне настолько заговорил журналист, что хотелось увидеть ещё и ещё. Но всё-таки увидел я достаточно. И в том смысле, что «мне хватило», и в том, чтобы делать какие-то выводы.
Один из них очень неутешительный и опасный в целом для Беларуси — здесь незаметно для общества существует потенциальная многотысячная армия «ополченцев». Тех самых «доведённых до отчаяния мирных жителей», которые однажды могут закупиться в ближайшем военторге тяжёлым вооружением и отстаивать с его помощью своё право быть вместе с Россией.
Ну, тяжёлое вооружение им, положим, не доверят, но для развешивания российских флагов на административных зданиях, криков «Путин, введи!» и они подойдут.
Мои «объективные» коллеги обязательно увидят здесь недопустимое преувеличение и паникёрство. Потому что я делаю вывод, опираясь лишь на собственный опыт, ограниченный, как и любой другой человеческий. Всё так. Но я, в отличие от них, видел своими глазами, из какого мелкого сора, не ведая стыда, вырастали цветы «народных республик» на украинском Донбассе. Насколько малое количество «доведённых до отчаяния мирных жителей» необходимо, чтобы создать видимость спонтанного народного волеизъявления.
Причём, в отличие от жителей Донбасса, это будут действительно доведённые до отчаяния люди. Очень многие из них получили огромные сроки заключения (10+ лет) по ничтожным причинам. Они содержатся в антигуманных условиях и вынуждены подчиняться идиотским архаичным порядкам. И это совсем не матёрые уголовники, не беззубые урки в мастях и с вазелиновыми кулаками. Современные горожане, в которых ни один Ломброзо ничего такого бы не заподозрил.
Как раз один такой беззубый, в мастях и с вазелиновыми кулаками, спросил у меня: «А правда, что всё, что говорят по телеку про Украину, это брехня? Ну, я так и думал».
А вот подтянутый, одетый с иголочки, в прошлом очень обеспеченный бизнесмен из Бреста, которого до глубины души возмущали тюремные порядки, сказал, узнав, откуда я: «Эх, как жаль, что мы не взяли Мариуполь».
«Когда Лукашенко уберут, суууукаааа, я всю ночь на продоле (тюремный коридор — прим. авт.) джигу буду танцевать. Что значит, как я выйду? Мусора сами все хаты (камеры — прим. авт.) откроют и свалят поскорее, пока их не порвали», — говорил один розовощёкий программист с ясными серыми глазами.
Нелюбовь к Лукашенко за решёткой вполне понятна. У него случается какая-нибудь прихоть, он объявляет чему-нибудь беспощадную войну, например, наркотикам, и уже опустевшие было тюрьмы снова заполняются под завязку. Словно страна погрязла не в алкоголизме, а в самой изощрённой наркомании. И сотни наркокартелей ведут жестокую конкурентную борьбу за рынки сбыта на улицах беларуских городов.
Но альтернативой «колхозной» авторитарной Беларуси по ту сторону забора с колючкой видят путинскую Россию.
Когда российская сборная выиграла у испанцев на чемпионате мира и стены тюрьмы задрожали от рёва: «Раааааассииииийййааааа!» — мне стало немного не по себе — я один за неё не болел. А вот победу хорватов над ней я праздновал в полной тишине, глядя на поникшие хмурые лица вокруг. Эти лица смотрели на меня и на выигранные мной пять пачек сигарет «Sobranie», как на Мальчиша-Плохиша с бочкой варенья и корзиной печенья.
И это не про футбол, к сожалению.
«Одна надежда на Путина. Он должен прислать своего спецпредставителя на выборы. Тогда Лукашенко уберут и нас присоединят к России».
Эту легенду с апреля по июль я слышал несколько раз, от разных, никак не связанных между собой людей. Что интересно, позже назначенный новый посол России в Беларуси действительно получил статус «спецпредставителя» Путина. Но об этом статусе ничего не говорилось заранее. Как и не было известно о том, что к нам едет «посол войны».
Откуда дровишки? Для меня это до сих пор загадка. Будто кто-то целенаправленно запустил в народ такую «благую весть».
Но почему, собственно, Россия, на кой она им сдалась? Потому что это Россия из российского телевизора. Вставшая с колен, вся такая могучая и непобедимая, блестящая и сверкающая. Грозящая всему миру и плевавшая на любые санкции. «Путин своих защищает». Ну и «дедывоевали», конечно. В одной камере, где я провёл всего двое суток, мне пришлось не меньше десяти раз посмотреть патриотичный лубок «Мы из будущего». И да, везде, где был телевизор, это был российский телевизор.
А с Беларусью что не так? «Лукашенко гробит свой народ». Он глупый и вздорный. Болтун и врун. Государство построил бедное, унылое и бесперспективное. И парады на 9 мая у него говно, не то что у Путина, эх-эх.
Пожалуй, самое страшное (без всякого преувеличения, потому что Путин — это война) то, что это всё не такие уж плохие люди были. А некоторые так и вовсе хорошие. Значит, плохие, которых тоже ведь немало, на той же почве готовы будут грабить и таскать «на подвал».
Как-то меня ни с того ни с сего вызвал к себе кум (начальник оперативной части — прим. авт.) и говорит такой: «Давайте знакомиться. Вы, я так понимаю, это самое, типа Навальный, да?»
И тут сплошная Москва в голове. Я никакой не Навальный, но считаю своим долгом предупредить. Учитывая, что вполне прозрачные заявления о «глубокой интеграции» уже прозвучали от Медведева и спецпредставителя Путина, ждать, возможно, осталось не так и долго.
Сорри за алармизм.
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШ КАНАЛ В TELEGRAM!
Поддержать редакцию:
- UAH: «ПриватБанк», 5168 7422 0198 6621, Кутний С.
- USD: skrill.com, [email protected]
- BTC: 1D7dnTh5v7FzToVTjb9nyF4c4s41FoHcsz
- ETH: 0xacC5418d564CF3A5E8793A445B281B5e3476c3f0
- DASH: XtiKPjGeMPf9d1Gw99JY23czRYqBDN4Q69
- LTC: LNZickqsM27JJkk7LNvr2HPMdpmd1noFxS