«Братская» война forever

russmir

Родство старого украинского и нового русского национализмов

Украинцам легко понять Путина. Особенно хорошо могут его понять те, кто знаком с идеологией украинского интегрального национализма. Сам этот термин, как говорят специалисты, был выдуман после Второй Мировой. Этим словом называют две родственные, но не тождественные идеологии: «действительный (чинний) национализм» и «организованный национализм». Под первым подразумеваются теоретические изыскания беспартийного интеллектуала по имени Дмитрий Донцов, автора яркого и эрудированного, литературно одаренного, проклинаемого и презираемого большинством бывших товарищей по борьбе, но при этом методологически беспомощного. Это именно тот набор качеств, который является обязательным для сочинителя популярной фашистской литературы.

В основе его взглядов лежит характерная для довоенной Европы идея тоталитарного национализма. Воля к власти, агрессия, политический авторитаризм, дисциплина, имморализм, самопожертвование и метафизический взгляд на историю. Последнее, конечно, немного удивляет. Все же Донцов выходец из марксистской, а не религиозной среды. Это либо признак разрыва со старой методологией, либо признак определенного политического цинизма.

Для Донцова характерна христианская риторика, но идея национализма при этом (если быть честным) полностью противоречит евангельскому посылу, который отрицает национальные различия. Ведь нация для Бога Нового Завета ценности не имеет. В циничном мире «действительного национализма» защита или нападение признаются равноценными, а ложь во имя нации морально приемлемой, если это украинская нация. Кстати, Холмогоров или Маркин, признающие необходимость вранья на благо России, не далеко ушли от Донцова. Также вполне в рамках доктрины интегрального национализма действует и лгущий в лицо Путин.

Врагам – федерализма, себе – унитаризм

Близкий по духу и месту в истории фашизма Донцову русский правый националист Иван Ильин (любимый философ Путина) похож общим пафосом, но стилистически водянист и совершенно неприспособлен для чтения старшеклассниками. Донцов, в отличии от Ильина, как раз отличный писатель для подрастающего поколения. Блестящий стилист, способный вдохновлять юношество на тяжкие грехи. Единственной идеей Ильина, которая реально влияет на сегодняшнюю жизнь РФ, является его взгляд на федерализм. Он считал эту форму организации государства губительной для унитарных стран. Отсюда сворачивание федерализма в РФ и навязывание его Украине.
В статье «Жизненные основы федерации» духовный наставник Путина пишет удивительные по своему цинизму и презрению к русским слова:

«Есть государственные формы, осуществимые при примитивном, наивном и шатком правосознании. Так унитарное государство гораздо меньше зависит от уровня народного правосознания, чем федеративное; авторитарное государство гораздо меньше вовлекает граждан в свое строительство, чем демократическое. Но именно поэтому федерация и демократия возможны только там, где в народе воспитано чувство долга, где ему присущи свободная лояльность, верность обязательствам и договорам, чувство собственного достоинства и чести, и способность к общинному и государственному самоуправлению».

По идее Ильина федерация русским противопоказана. И Путин эту идею реализует весь период своего правления, выстраивая унитарную страну, которая только по недоразумению именуется «федерацией». Если учесть, что для Путина украинцы – органическая часть русского мира, русские люди, то становится ясно, зачем он так настойчиво предлагает Киеву федерализацию. Он считает, что она противопоказана русским людям – украинцам и разрушит их «искусственное государство». Это сознательная стратегия, которая восходит к традиционной русской фашистской философии.

Оборонительная война

«Русский мир» не может существовать без Украины. Это не Россия напала, а украинцы подорвали единство виртуального сообщества, в которую верует значительная часть россиян. То есть это Украина совершила нападение на Россию. Не реальную РФ, а Россию, которая больше чем нынешнее российское государство. Небесный русский Рейх, жизненное пространство которого совпадает с границами «русского мира». В третьем по величине и первом по святости городе «русского мира» произошел мятеж не только против местного правителя, зависимого от Кремля. Все намного хуже: мать городов русских отвернулась от России. Это нападение на то, что цементирует русскую национальную идентичность. Это удар в миф, веру и вымышленную героическую историю.

Не только прорусские «ватники», но и патриотические украинцы пригласили Путина в свой дом. Когда колорадское воинство говорит, что во всем виноват Майдан, то они не лгут. Отпадение от вымышленного единства ставит крест не только на геостратегических целях РФ, но и подрывает саму концепцию «русского мира», которая обосновывает власть буржуазно-бюрократической элиты и диктует соответствующую внутреннюю и внешнюю политику. Майдан не является внешней проблемой РФ. Это внутренняя беда «русского мира» и класса-выгодополучателя.

Нынешняя российская власть использует патриотизм как довод в пользу своей легитимности. Тут не до подсчета мелких потерь, если будет подвергнута сомнению сама система со всей совокупностью имущественных прав и неформальных связей. Подчинение Украины важнее экономических и политических потерь России. Если Украина не будет «отвоевана у Запада», то это начала краха заявленной русскости. Для этой русской реконкисты хороши все средства, а нападение является формой защиты. Как мы помним, именно на равноценности оборонной и наступательной стратегии и базируется значительная часть построений Донцова. Насколько эта политика иллюзорна, мы не знаем. Возможно перемена политики РФ останется незамеченной, возможно она распадется, но в каком-то смысле Россия все равно останется и никуда не исчезнет. Так что конец русского мира вряд ли уничтожит государства.

Россия irredentа

Публичные расшаркивания перед Ильиным не делают его отцом современной русской массовой правоконсервативной идеологии. Он слишком далек от духа «русского мира», а его монархический и государственнический пафос не является центральным для современного русского национализма. Экспансионизм, имморализм и донцовская версия ревизии прогрессизма намного ближе к «русской весне», чем традиционный русский национализм. Донцов антизападник, но без капусты в бороде, потому что отрицает западный либерализм и отстаивает империализм. Он призывал учиться у имперских народов Запада их колониальной философии, которая сводится не только к материальной выгоде, но и к выполнению высокой цивилизаторской миссии.

Точно так же современный российский режим пытается опереться в Европе на ультраконсерваторов и учиться у них. «Русский мир» против «гейропы», но за консервативную Европу наций. Впрочем, и в ЕС он не может опереться на всех евроскептиков. Британские тори оказались для Кремля слишком прогрессивны, а континентальные консерваторы являются сторонниками европейского единства и идентичности, которая для части из них значит не меньше, чем идентичность национальная. Это результат европейской истории. Слишком много крови было пролито на континенте, поэтому безопасность и права человека стали общим местом и для умеренно правых.

Национализм Донцова ирредентистский, а для русского национализма и государственничества это относительно новая тема. До 1991 года русские жили в одной стране и успешно ассимилировали нацменьшинства. Впервые у русских националистов появилась история жертвы. Народ разделен и может быть спаян только с помощью тоталитарной власти и национального лидера. Это не ново. Именно таков был межвоенный украинский, венгерский, румыский национализмы, итальянский фашизм и немецкий нацизм. Эти народы были «разделены» и иногда подвергались не вымышленной, а реальной дискриминации.

История показала, что ни одна из «разделенных наций» не достигла успеха при националистической диктатуре. Империализм, базирующийся на национальном эгоизме, обречен. Самый показательный пример как раз украинский. Именно тут мы можем наблюдать, что тоталитарный национализм оказывается слишком слаб без разветвленного репрессивного аппарата и обречен на ревизию или симптоматическое замалчивание собственной идеологии.

Рождение и коррозия украинского тоталитарного национализма

Вернемся к Донцову и его версии украинского национализма. В 1926 году из под пера этого публициста выходит работа «Национализм». В Галиции и Чехословакии часть украинских правых находит в произведениях Донцова источник вдохновения, так как традиционный «петлюровский» дискурс не мог ответить на главные мировоззренческие и организационные вопросы, стоявшие перед националистами. Донцов задал тон, и уже десятки партийных и беспартийных публицистов популяризировали его взгляды на Западной Украине и в диаспоре. Он был знаменем, авангардом украинской реакции.

В 1929 году группы ветеранов армии УНР и молодые националисты создают ОУН. Это уже «организованный национализм». Им пришлось адаптировать «действительный национализм» Донцова под нужды конкретной ультраправой партии. Социальную доктрину украинского национализма разработал Николай Сциборский в «Нациократии» и проекте конституции, а философию политического активизма сформулировал автор «Декалога» Степан Ленкавский.

Атмосфера предвоенной Польши весьма способствовала подобным настроениям. Национальные общины были довольно замкнуты и враждебны друг другу.

Украинцы переживали национальное унижение после краха ЗУНР и УНР, а политика «пацификации» способствовала радикализации националистического подполья. Украинцы в Польше подвергались реальной дискриминации и репрессиям. Крах Польши и репрессии НКВД против либералов, легальных левых, легальных консерваторов, польских, украинских интеллигентов и клерикалов создали условия, когда общество Галиции стало необычайно восприимчиво к пропаганде ОУН. Не потому что было со всем согласно, а потому что из местных организаций и сил на плаву остались только подпольщики-националисты и изрядно потрепанная советскими властями греко-католическая церковь.

До августа 1943 года идеология украинского супрематизма была доминирующей в ОУН (б), но на третьем съезде организация практически от него отказывается. В программу попадают социалистические и демократические требования, а текст программных постановлений стилистически сильно отличается от предыдущих организационных документов. Он написан на другом варианте украинского языка. Это восточная литературная норма, а не западная, на которой писались документы до 1943. С чем это связано? Активист ОУН Евген Стахив объясняет, что идея «Украина для украинцев» не имела поддержки на Востоке, а еще людей смущал откровенно фашистский дух ОУНовцев.

Антисоветски настроенные украинцы хотели политических свобод, самоуправления, рабочего контроля за предприятиями и гарантий для национальных меньшинств. Бандеровцы пошли на уступки, но программа и идеология организации теперь сильно отличались. Идеологию УПА пришлось корректировать в условиях подполья.

Для того чтобы национализм был принят населением необходим лютый страх, который бы провоцировал любовь к власти. Только так можно перестать жить в состоянии стресса при тоталитаризме. ОУН (б) не была способна держать весь народ в состоянии террора (хотя не стоит недооценивать способности палачей из Службы Безопасности ОУН(б)), а потому была вынуждена менять риторику, программу и идеологию.

Эволюция украинского национализма

Шеф пропаганды и руководитель системы «политвоспитетелей» (комиссаров) УПА Петр Федун-Полтава в своей работе «За тип організованої демократії в майбутній незалежній українській державі» (1949г) объяснял, что националисты должны отказаться от нациократии и принять на вооружение идеи демократии. В то же время сама эта демократия должна быть освобождена от излишнего (по мнению Федуна) либерализма. ОУН в независимой Украине правила бы вместе с Фронтом Патриотов, а в какой-то далекой перспективе была бы разрешена открытая политическая конкуренция, хотя идея ограниченного политического плюрализма признается идеологом УПА необходимой.

В конечном итоге выходит что-то вполне себе путинское. То есть процедура выборов есть, многопартийность и профсоюзы существуют, но нет свободы. Такая Украина предстает в исторической перспективе в качестве «обещания демократии», а вот сегодняшняя Россия движется от буржуазной демократии к царизму без наследственной династии. Собственно, не стоит обольщаться по этому поводу. «Организованная демократия» украинских националистов и «суверенная демократия» Путина похожи на этап, который так никогда и не будет преодолен по собственной воле.

Таким образом получается, что современная идеология русского мира уже реакционнее послевоенной идеологии УПА. Федун-Полтава в 40-х методично отказывалтся от заговорщицкого взгляда на историю, а в современной России ищут Ротшильда и Рокфеллера под каждым диваном.

Впрочем, у УПА не получилось бы построить демократию. Она бы вышла слишком «организованной», то есть управляемой. Организация революционеров или реакционных заговорщиков-катилинариев предшествует режиму и задает его характер. Например, большевики обещали всеобщее народовластие, но централистская партия интеллигентов, подчинившая себе рабочий класс, мало годится для чего-либо кроме диктатуры над пролетариатом, о чем предупреждал еще Бакунин.

ОУН была как раз не просто централистской, а тоталитарной организацией с многочисленной внутрипартийной политической полицией. Так что обещание демократии (если Федун был честен) осталось бы просто обещанием. То же касается и господина Путина. Пришедший к власти благодаря войне, опирающийся на пул богатейших людей (и при этом крупнейших казнокрадов) РФ и тайную полицию национальный лидер будет воевать, давать красть друзьям и давить врагов с помощью охранки.

После войны ОУН (б) в эмиграции попытался вернуться к старому организованному национализму, что привело к отколу от них ОУН-«двийкарей». Попытка идеологической реставрации оказалась неудачной. Бандеровцы в условиях эмиграции не могли сохранить в чистоте старую доктрину «организованного национализма», а ОУН (м) еще раньше отказалась от значительной части застарелого фашистского идеологического мусора и заменила его на не менее затхлый консерватизм. Идейный фашизм только мешал бороться за контроль над бюджетами эмигрантских культурных и экономических организаций или выбивать целевые субсидии от правительств Запада.

Удобный враг

Последними сторонниками буквы «старой школы» национализма были активисты «Трызуба». Они занимались чистой воды идеологическим реконструкторством. Но после Майдана они создали «Правый сектор», который на словах вынужден все больше дистанцироваться от интегрального национализма. Их идеология ближе к палеоконсерватизму. А это все-таки форма политической идеологии, не тождественная программам и «заповедям» ОУН. Прекращение войны сильно ударит по этой силе, так как героический пафос правых традиционно должен базироваться на бесспорных (в глазах общества) деяниях. В условиях мира очевидна неадекватность правого радикализма украинской реальности.

Дух «старой школы» долгое время жил и продолжает жить в ВО «Свобода». «Нарванность» и агрессивная нетерпимость Ирины Фарион и Игоря Мирошниченко вполне укладывалась в волюнтаристскую культуру тоталитарного национализма. Пафос «защиты украинцев» подразумевал, что это должно быть нападение от имени украинцев. В рамках идеологии «русского мира» украинец должен выглядеть агрессором, а вот в терминах донцовщины оборона принципиальна равна нападению и наоборот. Идеальный спарринг-партнер для российских националистов.

Собственно, именно ВО «Свобода» и была самым понятным для осколков русского мира представителем украинского политикума. Я знаю одного киевлянина, который искренне голосовал за «Свободу», при этом оставаясь русским националистом. После начала войны на Востоке он стал мирным сочувствующим делу ЛНР и борьбе против «фашистской хунты». А еще одна знакомая мне киевлянка умудрилась проголосовать по мажоритарке за Леся Бузину и за «Свободу» по партийному списку. Кстати, во всем остальном довольно милый человек. Поговорите сегодня с ватниками и вы выясните, что единственной украинской силой, которая вызывает у него симпатию и понимание, является «Правый сектор». «Еврейская власть» Порошенко и Яценюка для них неприемлема. Симпатию вызывает тот кто страшен. И Путин, и Ярош страшны для ватника. Они достойны его любви.

Юридически ВО «Свобода» имеют официальные устав и программу умеренно правой силы. В то же время фактически партия живет по старому уставу и программе Социал-Национальной Партии Украины. То есть она не отказывалась от задачи строительства «нациократии» (корпоративистская модель фашизма). Избиратель ВО «Свобода» на это особого внимания не обращал. Но нельзя сказать, что избиратель не обращал внимание на идеологию. Именно эта агрессивность привлекала русскоговорящих киевских интернет-хомячков голосовать за ВОС. Им импонировала “мускулистость” позиции профессиональных патриотов. Их очаровывал идеологический образ, а не программа.

Галицкие правые давно и целенаправленно боролись за историческую память. Боролись «на камеру», то есть моментальный медийный эффект оказывался важнее долгосрочных задач. До прихода Фарион в большую политику строительство памятников Бандере и снос монументов Ленину были вершинами их культурной программы. Походы в детсад и лекции маленьким детишкам о правильных именах в исполнении Ирины «Орлицы» Фарион помогали формировать образ политических идиотов. Таким образом русские националисты в Украине получили образ понятного врага и перенимали его восхитительный фашистский стиль. Все эти таблички «Луганск – русская земля» и прочие кошачьи и собачьи попытки поставить вонючи метки на территории сходны и для проукраинских, и для прорусских ультраправых. Фашистский электорат в Украине «трагически» расколот линией фронта на ватников и радикальных вышиватников.

Русский мир

Именно поэтому ватные “демократы” и “сочувствующие Украине” русские национальные пацифисты так переживают по поводу “украинского национализма”. Они видят не интегральных националистов, нацдемов или вышиватников, которые есть в реальности, а некую загадочную “украинизацию”. Она обязательно антирусская. Я не видел среди своих собеседников тех, кто был готов описать и объяснить механизмы “украинизации”, но в ее существование они свято верят. Ведь украинцы “отказались от русского”. То есть приняли некую иную национальную индоктринацию.

Анастасия “Никогда мы не будем братьями” Дмитрук является самым болезненным заявлением. Девушка на русском языке утверждает отсутствие родства с русским народом. НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ. А русскоязычие – основной признак этого “мира”, как его выдумали московские политтехнологи методологи Щедровицкий, Островский и Градировский в конце 90-х. Идея заключалась в поиске культурного сообщества, которое входит мир наравне с «испанским», «немецким» и «англо-саксонским» мирами.

Изначально в самой идее «русского мира» не было и намека на агрессию и войну. Это было своеобразной концепцией, которая помогла бы русскоязычному сообществу включиться в мировой полилог национальных культур. Культурный конструкт, который способствовал бы взаимопониманию, а не отделению России от мира. РПЦ поняли эту идею по-своему и начали привносить в нее откровенно националистические и национально-сепаратистские мотивы. В «Декларации русской идентичности» Всемирного русского собора написано следующее:

«На основе программных тезисов настоящего документа, предлагается следующее определение русской идентичности: русский — это человек, считающий себя русским; не имеющий иных этнических предпочтений; говорящий и думающий на русском языке; признающий православное христианство основой национальной духовной культуры; ощущающий солидарность с судьбой русского народа.»

Таким образом выходит, что русское национальное меньшинство в Балтии должно солидаризоваться с «правильными русскими» ЛДНР, а не с лояльными к Украине русскими или людьми для которых выбор между украинским и русским сложен (биэтноры). Таким образом, не желающие солидаризоваться с Кремлем или «православным Талибаном», русскоязычные протестанты или атеисты автоматически лишаются права на русскую идентичность. Органическое сообщество рвется, поэтому украинцев нужно “убивать, убивать, убивать” (Александр Дугин). Просто нет другого выхода.

********************

“Русский мир” не может предложить другим странам ничего кроме Таможенного Союза. То есть оттягивание конца военно-бюрократической махины постсоветских государств в условиях региональной полуавтаркии. Реакционная экономическая концепция разворачивания глобализации вспять должна поражать такую же реакционную идеологию. Поэтому у “85%” идея “русского мира”, изначально придуманная московскими “западниками”, превращается у нас на глазах в клон донцовщины. Интернет-хомячки России и Украины успешно навешивают на нынешнюю политику Киева “бандеровский” ярлык. Украинские обыватели делают это с особой “гордостью”. И это не помогает трезво смотреть на мир. Потому что АТО – война против интегрального национализма. Война либерального народовства (1) против интегрального национализма.

Если украинцы строят нацию по лекалам противоположным донцовским, то нынешняя Россия все ближе к идейному вдохновителю ОУНовцев. Остается только перевести его на русский и заменить “провансальцев” на “западников” или “национал-предателей”. Современная Россия была бы образцом для реальных бандеровцев. Образцовым и понятным врагом. И в этом самая большая опасность для Украины. Очень просто заразится образом мыслей врага. Главной угрозой, создающей условия для фашизации Украины является развязанная нынешней Россией колониальная война. И только фашистский переворот может помочь России победить Украину.

Опасность полной оккупации и геноцида украинцев пока что маловероятна, но лишь убийство достаточно большого числа украинцев будет единственным окончательным способом решить русскую проблему. Из “русского мира” нет другого выхода, примите это и смиритесь. Нас ждет возвращение «русской весны». Украинцы слишком похожи, чтоб с их существованием было возможно смириться. Только революция в России может поменять эту ситуацию, но не стоит на это надеяться. Россия достаточно просочилась ядом интегрального национализма, чтоб возвращаться к этой идеологии время от времени в будущем.

(1) Историческая либерально-демократическая форма украинского антиколониального движения.

You may also like...