Не читайте эту книгу

Станислав Маркелов

Есть книги, которые являются элементом ритуала независимо от своего содержания. Раньше, как говорят при царе Горохе, во всех крестьянских избах обязательно держали Псалтырь, хотя читать большей частью не умели.
i000001DB
Теперь такой же ритуальный характер имеет ссылка на Конституцию. Но даже ритуал имеет обыкновение рушится, когда он начинает мешать реальной жизни. Вот и российскую Конституцию легко поменяли одним мановением волшебной палочки, вернее одним президентским выступлением. Почему-то все обратили внимание на то, зачем это было сделано, и меньше всего подумали о степени значимости того документа, что так легко изменить. А ведь ещё совсем недавно руководитель правящей партии в Гос. Думе Грызлов заявлял, что «Единая Россия» никогда не допустит никаких изменений в Конституции. Видно, пришло время рушить ритуальные формулы верности Основному Закону и кидать идола в грязь, как мешающего реальной жизни и правящему курсу.

После такого сеанса борьбы с идолопоклонничеством непременно появляется вопрос, а достойна ли наша Конституция ореола святости, столь упорно и насильственно к ней приклеиваемого? Задумавшись над этим, мне в первую очередь пришло в голову воспоминание из моей профессиональной практики.
Однажды вечером, когда я уже пришёл домой, произошло небывалое в моей юридической работе событие. Мне вдруг понадобилась российская Конституция.
Последний раз сей документ, мне был нужен в студенческие времена, когда новоявленная декларация победившего Президента была предметом многочисленных шуток студентов-юристов. С тех пор, как и полагается любым практикующим юристам, мы обращались к ней только в целях ритуального вспоминания, сразу же переходя к иным менее декларативным и более жизненным нормативным актам. Но тут, вдруг…

Как назло Интернет дома не работал, а к утру требовалось написать фабулу для обращения в Конституционный Суд, и я судорожно стал рыть свою огромную юридическую библиотеку. Прокопав до её самых дальних окраин, я понял, что сего документа у меня за ненадобностью никогда и не было, т.е. вернее был, но только в период обучения в ВУЗе, как почти сатирическое юридическое пособие. Пришлось сесть за телефон. Первый же вопрос в ответ на мою просьбу у таких же практикующих юристов был стандартный: «Да зачем она тебе?» Наконец, вняв моим мольбам, пятый или шестой коллега, являющийся специалистом по международному праву, в общем сборнике, обнаружил у себя текст той самой нашей Конституции. Кажется, ему даже пришлось разрезать страницы. После этого меня и посетила мысль, а зачем эта книга нужна вообще? Т.е. не основной закон, как факт, чай мы не в Америке и его надобность никто не отрицает, а именно та самая тонкая книжечка, которая появилась на волне, скажу мягко, не совсем правомерных последствий сентябрьско-октябрьских событий 1993 года.

Кстати, существует множество политических, мемуарных и даже исторических исследований и оценок той трагедии, но вот правовых не существует вообще. Видимо выглядит всё, что тогда творилось уж очень неприглядно с юридической точки зрения. Одно радует, когда Верховный Совет пытался отрешить Президента от должности, он заявил, что делает это на основании 121 статьи. В порыве политических страстей, забыв упомянуть, на основании 121 статьи чего предпринято столь радикально действие. Все практикующие в России юристы в последнюю очередь берутся за Конституцию, а в первую естественно схватились за Уголовный кодекс. И…о ужас!…что же наделал Борис Николаевич? Кого же он так? 121 статья тогдашнего Уголовного кодекса наказывала за «мужеложство». Но вернёмся от исторических деяний уже ныне покойного Президента к современной правовой реальности, тем более, что жить нам до сих пор приходится на основании правовых последствий тех самых времён, когда указ Президента был важнее любых законов, в том числе и Конституции.

Когда в одном из судов мой крайне законопослушный подзащитный попытался прямо в зале суда прочитать текст Конституции, он был прерван властным окриком прокурора: «Конституция – документ рамочный и потому прямому применению не подлежит». Отойдя от баталий того суда, я и подумал, а может быть, государственный защитник законности, был прав? И действительно Конституция – документ для не очень прямого действия и не очень непосредственного, несмотря на то, что в ней самой записано? Факты всё же свидетельствуют в пользу прокурора, а не моего подзащитного в этом
споре.

Итак, только факты. По своему принятию Конституция явилась документом «ад хок», т.е. документом, появившимся к определённому событию. В данном случае, как необходимость закрепления победы президентской вертикали и её окружения в сентябрьско-октябрьском путче 1993 года. И отмечания победы в этом путче. Последнее мероприятие вместе с написанием Конституции, кажется, происходило в одно и тоже время. Это обстоятельство можно проверить, если вдруг нас угораздит воспринимать Конституцию не как священное писание, а реально попытаться прочитать её текст.

Начнём с нелюбимого либеральными правоведами права на труд. Статья 37 сразу провозглашает «труд свободен». Что это такое, скорее должен объяснять врач-психиатр, а не юрист. Если дальше идти по тому же пути, то следующую статью надо было начинать «отдых тоже свободен», «а социальное обеспечение вообще свободно от всех от нас». Почему вдруг оказался труд свободен, а не работник и от чего он так свободен, остаётся неразрешимой загадкой, что собственно добавляет интереса при чтении сего опуса. Мне возразят, что это подводка к закреплённому праву на труд. Позвольте, какое право, где вы его видели? Как же возразит мне внимательный читатель, часть 3 той же статьи: «Каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены». А теперь обратите внимание, где у нас стоит запятая. В нашей стране есть право на условия труда, а права на труд нам никто и не обещает. Если имеется в виду гигиена и безопасность, т.е. охрана труда, то вообще-то об этом уже написано в ст. 7 Конституции и авторы занимаются сознательной тавтологией. Но чего не сделаешь, чтобы развесить лапши на уши восторженным поборникам демократии в 1993 году, чтобы они с чистой совестью могли заявлять, что у нас есть право на труд, как и любое другое право.

Впрочем, не будем подозревать авторов в обмане и злокозненности. Их посылы имеют совершенно искренний и чистосердечный характер. Вот, например, в ст. 74 они искренне пишут: «на территории Российской Федерации не допускается установление таможенных границ». Посыл авторов абсолютно понятен, чтобы например между Владимирской и Рязанской областями какой-нибудь доброхот ненароком не придумал новую таможню, что было очень актуально в начале 90-х годов. А теперь представьте себе границу РФ с любой другой страной, предположим с Финляндией. Где у нас находится таможенный пункт? А где ставят отметку об убытии или прибытии в нашу страну? Чисто случайно происходит ли это не на территории РФ? Формально, таможенная граница совпадает с государственной, да и то не всегда, например, с Беларусью она вскоре была отменена кроме транзита, что не мешало правоохранительным органам вменять статью «контрабанда» за пересечение отсутствующей таможни. Но таможенные сборы, пошлины, как и само нахождение таможенных пунктов, всегда взимается внутри территории страны. Что же нам теперь действие всех таможен признать незаконным, если мы согласимся признать Конституцию актом прямого действия?

Разделение властей в тексте Конституции – это вообще лебединая песня российской демократии. Вернее её конца, поскольку разделение властей в природе не существует и общую формулу этого т.н. разделения по Конституции можно сформулировать одной фразой: «Всю власть одному (Президенту), всё остальное существует формально». Я понимаю, что Конституцию, как и любой нормативный документ у нас привыкли делать под конкретных лиц. Правда, лица имеют обыкновение стареть, чахнуть, терять полномочия и умирать в конце концов, а с оставшимися документами приходится жить неистребляемому никакими реформами народу.

Вот сейчас этот народ может долго гадать, что такое федеральные округа и как они вписаны в систему региональных властей РФ. Главное при этом гадании не обращать внимания на Конституцию, потому что там никаких федеральных округов просто нет, и что это такое наш основной закон не знает. А теперь попробуйте на основании текстов Конституции оспорьте наличие федеральных округов в любом суде, я буду долго смеяться над вашей попыткой.
Если вы посчитает такое предложение провокацией и безумием, то я не совсем соглашусь с вами. Я же не предлагаю вам выяснить полномочия, состав и вписанность в российский властный механизм Администрации Президента Российской Федерации. Вся её роль в российской системе власти по нашей Конституции определяется одной строчкой, а именно пунктом «и» ст. 83, что Президент РФ «формирует Администрацию Президента Российской Федерации». Что она делает? Для чего она? И зачем вообще нужна эта «тайная канцелярия» вам не сможет толком ответить не один юрист государственник. Зато каждый чиновник из аппарата российской власти об этом органе сможет прочесть лекцию. Правда, места для Конституции в ней, разумеется, не найдётся.

Любопытно, что Совет Безопасности РФ удостоился по тексту Конституции точно такому же упоминанию. Но у него есть хотя бы отсылочная норма на то, что его статус определяется другим Федеральным Законом. Следовательно, для Совета Безопасности должен быть отдельный Федеральный Закон, а чем будет руководствоваться Администрация Президента не должен знать простой смертный законопослушный человек даже формально. Вот уже поистине «тайная канцелярия». Я знаю, что мне ответят, типа: «закон суров, но это закон». Даже если этот закон глуп и не может быть применён. Но об отношении к сему законотворчеству можно судить по тому, как его уважают сами победители трагедии 1993 года. За месяц после принятия Конституции власть успела её нарушить аж дважды: при роспуске Ленсовета и при легитимизации пребывания российских войск в Абхазии. Я не касаюсь, правильности или неправильности данных действий, меня интересует степень уважения к документу, только что ими же самим принятому. Причём принятому без учёта разработок
конституционной комиссии, которая до этого несколько лет пыталась придумать новую российскую Конституцию. Ах да, её возглавлял депутат Румянцев О.Г., который в дни противостояния занял не ту сторону. Конечно для конституционного процесса – это событие основное и, как говорится, обжалованию не подлежит.

В общем, вспомнил я в тот вечер времена весёлой студенческой юности. По месту и по времени они как раз попали на события, ознаменовавшие появление сего достославного документа, благо Московская Государственная Юридическая Академия находится в одном квартале от белого дома, как раз через зоопарк. В этом зоопарк, глядя через кружку пива на его обитателей, лучше всего было вспоминать создателей основополагающего российского законодательного акта и их незабвенный победоносный опус. Ну а тем, кто всё-таки далёк от обитателей зоопарка, пусть даже географически, я могу
посоветовать то, что написано в заголовке.

You may also like...